Николай быстро завёлся, но также быстро взял себя в руки и продолжил уже куда более спокойно.

— Да и что подумают он нас союзники, если мы вдруг начнём двигать дату и время конференции? В каком настроении они подойдут к заседанию и какие решения смогут принять, получив осознание, что Россия не в состоянии обеспечить безопасность конференции, а следовательно и ее участникам? Полагаю вам не надо объяснять, что первый же вывод, который будет сделан резюмирует беспомощность нынешнего политического строя России и подтвердит опасения таких господ как Бьюкенен и Палолог. — Николай пожал плечами. — Стало быть возникнет вполне резонный вопрос — зачем нашим союзникам поддерживать такого беспомощного царя... ну по крайней мере такой вопрос возникнет у тех союзников, которые остались верны данному некогда слову и не плетут козни за моей спиной, — поправился Император.

— Объяснение более чем исчерпывающее, — вмешался Протопопов, желая закончить этот разговор. — Мы проведём анонсированную конференцию в назначенный срок и с обеспечением всех необходимых мер безопасности. Я гарантирую это.

— Благодарю, господин министр, что вы понимаете меня с первых же слов.

Воспользовавшись новой паузой и поняв, что на этом вопросы Государя иссякли, Александр Дмитриевич остановил бронеавтомобиль, чувствуя, что его начало вырубать прямо за рулём. За тем, чтобы попросить Федю подмениться — сил не осталось совершенно. Чувствовал себя Протопопов абсолютно выжатым и сейчас бы его нынешнему состоянию не позавидовала даже выжатая до последней капли сока долька лимона.

— Поведи ты, — обратился Протопопов к своему телохранителю. — И смотри в оба глаза, мой хороший.

— Куда едем? — Федя спокойно воспринял приказ, хотя сам устал едва ли меньше министра.

Протопопов понял, что до сих пор не озвучил никому из присутствующих конечную точку. Петроград и Петроград.

— Едем в наше министерство.

— Доедем, — подтвердил Федя.

Пошатываясь, Александр Дмитриевич уселся в кузов.  На секунду встретился глазами с Императором, но сам первый отвёл взгляд. Не до гляделок сейчас. Пока ещё есть полчасика до приезда, следовало восстановить силы.

Министр поерзал на сиденье, усаживаясь удобнее. Хотя конечно о удобстве в трясущемся по кочкам автомобиле, можно было только мечтать. Бронеавтомобиль — это не машина бизнес класса, а размытая и замёрзшая дорога из Царского села в Петроград — отнюдь не немецкий автобан.

Однако не прошло и минуты, как Протопопов уже спал, закинув голову на пассажирском сиденье. Спал крепко и наплевал на внешние обстоятельства и неудобства.

Спать на ходу Александр Дмитриевич умел и сейчас самое время применить свой давний навык, который охотно отозвался в новом теле.

Послушно так.

Впереди ожидали куда более серьёзные дела, чем все то с чем Александр Дмитриевич сталкивался прежде, в новом для себя теле уж точно. И для их свершения Протопопову требовалось куда больше сил, чем когда либо.

Ну а во сне министру внутренних дел снилось то, что происходило в Петрограде...

Что тут скажешь, сон в руку, что называется, потому что события в столице разворачивались самым решительным образом. И понятное дело, что не всегда так как мог предположить Александр Дмитриевич, как мог предугадать. Поэтому по событиям в Петрограде и из развитию, планов министров не строил.

Неблагодарное это дело.

Тяжело контролировать большой город и Протопопов, понятное дело, был готов к тому, что по приезду его могут ожидать разного толка сюрпризы.

И сюрпризы не заставили себя ждать. Пусть Александр Дмитриевич, в данную минуту спавший крепким сном, был о них ни сном, ни духом.

Так казачьи сотни полка Губина, целых четыре, накануне въехали в Петроград и приступили к самым решительным действиям, имея на то «приказ свыше».