— В министерстве в смысле? — искренне удивился генерал. — Это чревато нападением на министерство, ты ведь должен это...

— Выстоим, — нетерпеливо перебил Александр Дмитриевич. — И ещё, сколько у нас есть реально времени до того, если все же прозвучит приказ о вводе в столицу новых частей?

— Несколько часов, полагаю, — прикинул Курлов. — В лучшем случае — до завтрашнего утра. И попрут.

Министр тотчас отдал новое распоряжение генералу.

— Связывайся с Каланчой и его людьми и озвучивай им задачу, что все попытки революционно настроенной оппозиции должны быть пресечены на корню в кратчайший срок. Способы пусть не выбирают. Это все.

— Сделаем, — отозвался Курлов.

И тотчас развернулся и зашагал прочь — выполнять полученные распоряжения.

Пока шёл разговор, к зданию министерства внутренних дел безостановочно подъезжали автомобили.

Здесь последние несколько часов кипела работа. Министерские не покладали рук.

Спортивное общество «Динамо» в лице директора выполняла свой полученный  накануне приказ.

По адресу свозили мешки с песком, лес, а главное — вооружение из Петроградского гарнизона.

Уже отдавая приказы Курлову, выезжая к Государю в Царское село, задолго до описываемых событий, Александр Дмитриевич отчетливо понимал, что его министерству следует быть готовым к полноценному штурму. Не Алексеев, так обязательно кто-нибудь другой попер бы испытывать свою удачу.

Договариваться Протопопов отныне ни с кем не собирался.

Оставшиеся часы вечера Протопопов занял тем, что встретил членов российской делегации. Тех самых, что были заявлены к участию в союзнической конференции в оригинальной истории. Подъехали бывший и нынешний министры иностранных дел Сазонов (с недавних пор бывший послом в Лондоне) и Покровский, министр финансов Барк, военный министр Беляев. А вместе с ними представляющие Ставку великий князь Сергей Михайлович и Гурко, бывший к настоящему моменту исполняющим обязанности начальника штаба Ставки Верховного главнокомандующего. Если члены правительства были воодушевлены, полны решимости и имели полное представление о происходящем, то того же нельзя было сказать о представителях Ставки. Эти выглядели напряжёнными, озадаченными и по большей части совершенно не понимали, что происходит. Похоже, что Алексеев не поставил в курс дела ни одного, ни другого. И Гурко действительно не знал какого черта в Петроград заведены полки. Как не знал он и то, почему Государь, особенно на фоне столичных беспорядков вдруг решил прибыть в Петроград, и пригласил членов своей делегации не куда-нибудь, а в министерство внутренних дел.

Потому министры по большей части тепло приветствовали Протопопова, который провёл их в свой кабинет и приказал подать чай. А военные тотчас с порога начали высказывать беспокойство о происходящем.

— Что происходит, Александр Дмитриевич? — спрашивал Гурко. — Никто не может мне по человечески обьяснить какого беса здесь творится!

— Где Государь? — вторил великий князь. — Мне необходимо говорить с ним прямо сейчас!

— Спокойствие, господа, — Александр Дмитриевич взял обоих под локти и проводил в свой кабинет. — Проявите выдержку и вы все узнаете. Всему своё время.

Уже в кабинете Протопопов рассадил гостей за столом. Подали чай. А потом пришёл Император.

Разговаривали долго.

Звучало множество вопросов.

Разошлись когда время перевалило за полночь.

Было принято решение оставаться в здании министерства внутренних дел до утра. Ведь именно сюда по итогу оказалась перенесено место проведения союзнической конференции.

Протопопов, когда тяжелый день подошёл к концу, выслушал ещё несколько донесений, которые приносили агенты от Курлова.