И все же Джерард знал: он не сможет успокоиться до тех пор, пока не удостоверится, что с Кристиной все в порядке. А поскольку он не привык сидеть сложа руки, то решил отправиться на ее поиски. Хотя и увидит в ее глазах лишь досаду и презрение.

Выйдя из дома, Джерард обнаружил, что снег еще не успел запорошить отпечатки ее ног. Еле заметные углубления в снегу говорили о том, что она действительно направилась в сторону леса. Когда Джерард достиг наконец кромки деревьев, уже совсем стемнело, и разглядеть следы Кристины не представлялось возможным. Она направлялась на север, и если не свернет с намеченного пути, то рано или поздно выйдет на берег реки. Она удалялась от дома под таким углом, что вряд ли уже свернет в другую сторону. Немного поразмыслив, Джерард пришел к выводу, что ее целью скорее всего была хижина Пинки. Она жила в Торнвуде достаточно, чтобы обнаружить ее существование.

Только вот почему она решила отправиться в хижину Пинки именно сегодня? Да еще в столь поздний час? Да еще в снегопад? Ответ очевиден. Кристине просто захотелось уединиться. И все же Джерард упрямо шел вперед, чувствуя, что с каждым шагом закипает все сильнее. Только стоит ли винить в этом Кристину? Ведь он сам решил последовать за ней, хотя его никто не просил об этом.

Сначала Джерард решил, что ошибся. Света в окнах не было. Даже мерцания очага он не заметил. Дым из трубы не шел. И все же Джерард поднялся по склону и отворил дверь хижины.

Он подумал, что внутри никого нет. В хижине не было ни света, ни звука, ни движения. И все же на кровати белело какое-то пятно. Джерард подошел ближе, оставив дверь распахнутой.

Вскоре он убедился, что на кровати тихо сидит именно она. В этот самый момент Кристина отпрянула и, отбросив в сторону овечью шкуру, которой была закутана, закрыла лицо руками. Из ее горла вырвался крик.

Джерард замер.

А потом вновь пересек единственную комнату хижины и притворил дверь. Нащупав на полке коробочку с трутом — она всегда там лежала, — Джерард зажег стоявшую на столе свечу. Затем опустился на колени перед очагом и поджег сложенные в нем поленья, чтобы наполнить комнату теплом.

— Я не собираюсь бить тебя, — тихо произнес он.

Кристина почти расслабилась, почти согрелась, почти успокоилась и даже слегка задремала. Она не слышала шагов. Да и как бы она их услышала, когда толстый слой снега глушил любые звуки? Когда дверь отворилась и на пороге возник силуэт мужчины, который затем двинулся к ней, Кристину парализовал ужас. Она не боялась незнакомцев. Ей даже в голову не пришло, что сюда в поисках ночлега может заглянуть какой-нибудь бродяга.

Она действовала скорее машинально. Постаралась отодвинуться от него как можно дальше, попыталась защитить лицо, подумала, что он…

Но вошедший в хижину человек не тронул ее. А когда он развернулся, чтобы притворить дверь и взять коробочку с трутом, Кристина поняла, что обозналась, хотя и не успела еще разглядеть его лица. Мертвецы не ходят. И теперь она знала, кто перед ней. Пламя свечи — неожиданно яркое в темноте хижины — осветило его лицо и подтвердило ее догадку. Джерард не смотрел на нее — он разжигал очаг. Только потом он заговорил.

— Я не собираюсь бить тебя, — сказал он.

— Я не знала, кто сюда вошел, — ответила Кристина. Ей показалось, что комната начала наполняться теплом. А может, иллюзию тепла создавали огонь и потрескивающие в камине поленья.

— Да, — произнес Джерард, — ты действительно этого не знала.

Он подошел к окну позади кровати, все еще не глядя на Кристину, и стоял так несколько минут. Наверное, из-за света в хижине он не видел того, что происходит на улице. Кристина могла бы протянуть руку и дотронуться до него, если бы захотела.