Зачем он пришел? Откуда узнал, где ее искать?

Ответы на эти вопросы казались не такими уж важными. Впрочем, как и сами вопросы. Он пришел. Кристина знала, что это неизбежно.

С самого первого дня замужества Кристина знала, что он вырос здесь, в Торнвуде. Она никогда не пыталась представить его гуляющим в парке или по дому. Никогда не раздумывала над тем, какая из спален принадлежит ему или в какой из комнат он больше всего любил проводить время. Она не хотела этого знать. И все же Кристина знала, хотя ни она, ни мистер Пинкертон никогда не называли имени, что эта хижина была его прибежищем, особо дорогим для него местом. Откуда ей это было известно? Ответа на этот вопрос не было. Просто знала, и все.

И теперь Кристина поняла, что оказалась права. Джерард принадлежал этой маленькой уютной комнатке, которая буквально дышала им. Кристина никогда не признавалась себе в том, что все эти годы приходила сюда лишь за тем, чтобы хоть ненадолго вновь оказаться рядом с ним.

— Мы не закончили кое-что в Воксхолле, — не оборачиваясь, произнес Джерард.

— Да, — ответила Кристина.

— Нужно было завершить начатое и покончить с этим раз и навсегда.

— Да.

Джерард отвернулся от окна, но не поднял на Кристину глаз. Он подошел к очагу и смотрел теперь на пляшущие в нем языки пламени. Он стоял так довольно долго. Затем снял шляпу, перчатки и плащ и сложил их в кресло-качалку, в котором любил сиживать мистер Пинкертон. Джерард снял сюртук, а потом принялся расстегивать пуговицы жилета.

Стало быть, они завершат начатое много лет назад, подумала Кристина, глядя на раздевающегося Джерарда, который вскоре остался лишь в бриджах и носках. Как все это странно. То, что происходило сейчас, и то, что должно было произойти, не имело смысла. Это было выше понимания. Им не нужно было говорить об этом, обсуждать, спорить. Между ними даже не вспыхнуло ничего, похожего на страсть.

Они кое-что не завершили и намеревались сделать это теперь. И у этого момента не было будущего.

А потом Джерард повернулся к Кристине с непроницаемым лицом. Они оба не нуждались в словах. Встав с постели, Кристина расстелила овечью шкуру поверх шерстяного одеяла, откинула их в сторону и сняла с себя мантилью. Небольшая комната уже наполнилась теплом. Кристина подняла руки, чтобы расстегнуть пуговицы платья на спине, но Джерард, развернув ее за плечи, сделал это за нее. Кристина стянула с себя платье, сняла чулки и белье и теперь стояла перед Джерардом в одной лишь сорочке.

Она подошла ближе, вдохнула исходящий от него острый мужской запах, а потом положила ладони ему на грудь и подняла голову.

Им действительно нужно завершить начатое. Они смиренно осознавали это. В их решении не было страсти. Но ведь именно страсть они так и не успели обрести тогда, много лет назад. Страстное желание, нет, страстную необходимость дарить и получать в ответ единение тел, разума, сердец и душ. Им просто необходимо было отделаться от ощущения разъединенности того, что должно было стать единым целым.

Они не завершили нечто очень важное и поэтому так и не смогли об этом забыть. Теплившийся в их душах скрытый от посторонних глаз огонек страсти только и ждал того, чтобы вновь превратиться в бушующее пламя.

Одного поцелуя оказалось недостаточно. Даже когда они сжали друг друга в объятиях, а их губы сомкнулись в глубоком неистовом поцелуе. Даже когда их руки принялись жадно блуждать по полуобнаженным телам.

— Ляг, — приказал Джерард и, порывисто стянув с Кристины сорочку, отбросил ее в сторону. Он расстегнул бриджи, швырнул их на пол вместе с носками и опустился на постель вместе с Кристиной.

Ими двигало не желание обрести удовольствие в нежной чувственной игре.