– Да плевать мне на судимость, – как всегда, бурчала Наоко. – Проберусь на верхние уровни по трубам и пристроюсь частником. А официально останусь безработной, чтобы соцпакет не отобрали.

– Слышал, что башня будет расширяться, – предположил Карим, ковыряя перочинным ножом грязь под ногтями. – Может, они нас так и так переселят повыше.

– Уверен? – усомнилась Наоко. – А почему об этом ничего пока не говорят? Эй, Миккель… Ты же у нас все знаешь. Расскажи-ка, что там про расширение известно. Демонтаж обивки башни тут же пропустит радиацию снаружи.

– Достраивают не на нижних, – пояснил Миккель. – Вокруг Вавилона есть кольца. На уровне стратосферы, там, где уровень загрязнения минимальный. Это как внешние уровни, между ними и башней ходят шаттлы. Сами кольца по сути как бывшая станция-колония. Говорят, все верхи «Фау» сидят там и, если что-то случится, они отцепятся от башни и улетят на спутник.

В раздевалке повисла тишина. Похоже, что о внешней архитектуре Вавилона никто среди них не ведал. Ребята смотрели на Миккеля так, будто он открыл им тайну сотворения вселенной.

– Откуда ты это знаешь? – настороженно спросил Карим.

– Кольца я видел своими глазами.

«…Когда летал», – закончил про себя Миккель, вспоминая свои полеты в стратосферу во время учений. Но никто не спросил как. Все только задумались о том, что даже не знают, как Вавилон выглядит снаружи. Внезапно дверь наотмашь отлетела к стене, и в раздевалке нарисовалось знакомое чудо-юдо в заляпанном краской комбинезоне.

– Салют-салют, мои болезные, – громогласно заявил Лаки в своей нагловатой манере. – Чего прохлаждаемся? Майке сейчас облысеет от ярости.

– Ты, что ли, вместо будильника? – огрызнулась Наоко, застегивая рабочий комбинезон до горла и выходя первой.

– Нет, я как твоя совесть, только симпатичнее, – лениво парировал Лаки, отправляясь к умывальникам.

Остальные со стонами и матерками принялись выбираться из раздевалки. Остался только Миккель, отработавший еще с утра и сейчас находящийся на двойном перерыве.

Лаки стянул с себя провонявший краской комбинезон и остался в одних штанах с большим количеством карманов. Он включил воду посильнее, обмывая верхнюю часть тела. Обмылок, выданный Центром, уже почти закончился, и он взял мыло Веруки, не особо парясь о разрешении. Все это время он не замечал Миккеля и наткнулся на него, только когда потянулся за полотенцем.

– Воу, подсматриваешь, – как всегда, начал стрелять шуточками он. – Я думал, ты не по этой части…

– Делать мне нечего.

Миккель на самом деле никуда не смотрел, временно отключившись, но спорить с Лаки – все равно что выкорчевывать сорняки. Шкаф этого придурка находился рядом с Миккелем, и он невольно проследил за запястьем Лаки. В глаза бросилась неоновая татуировка питбультерьера, которую он раньше не замечал. Кудрявый никогда не оголял рук. Проворно он накинул на себя одежду, делая вид, что ничего не было.

– Откуда эта метка?

– О чем ты, солдат? – отстраненно спросил Лаки, брызгая под толстовкой дешевым дезодорантом.

– Ты понял меня, – не отводя от него глаз, ответил Миккель. – Это знак клана нижних уровней.

Притворяться не было смысла. Дурачка нужно строить, только если остальные вокруг еще тупее.