Она была худенькой и бледной, с волосами до плеч цвета грязных помоев. Лиззи не смогла ее узнать, но на бейджике у женщины значилось имя Хелен. Поняв, что ее внимание замечено, та сразу отвела глаза. Однако взгляд ее снова вернулся к Лиззи, на этот раз дерзко задержавшись на ней. Лиззи выдержала этот пристальный взгляд, пытаясь разобрать, что выражает лицо незнакомки — любопытство или презрение. Не то чтобы это было для нее так важно. Лиззи с детства привыкла к подобным напряженным взглядам. Как и все из рода Лун. И все же ее очень удивило то, что от одного взгляда незнакомого человека ее по-прежнему тянет убежать и спрятаться.

Глава 17

29 июля

Выйдя наконец из офиса службы гражданской регистрации округа, Лиззи с облегчением выдохнула. С бюрократической волокитой она пока еще не закончила, но по крайней мере дело сдвинулось с мертвой точки. Несколько дней ушло у нее на то, чтобы разобрать финансовые документы Альтеи, которые состояли из большой потертой папки-гармошки, пары затрепанных гроссбухов с замятыми уголками да обувной коробки с погашенными чеками и разрозненными квитанциями.

Положительным моментом было то, что в ящике письменного стола Альтеи Лиззи обнаружила конверт манильской бумаги, где лежали документы по налогу на имение, трастовое соглашение, акт о бенефициарии, а также стандартное завещание. Все, что ей теперь требовалось — это разрешить вопрос с переоформлением собственности и подать заявку на ипотеку, если до этого дойдет. Разумеется, Альтея все предусмотрела.

Когда наконец Чак Банди приедет на ферму и оглядится на месте, для нее, вероятно, прояснится что-то большее. Если он вообще приедет. Утром Лиззи позвонила в контору к Банди, чтобы с ним переговорить, но с удручением узнала, что он так и не вернулся к работе. Дескать, его сын перенес вторую операцию, и не исключена возможность третьей. Лиззи оставалось лишь передать агенту наилучшие пожелания. Едва ли можно было сетовать на то, что человек проводит время с больным сыном, — но она не могла позволить этому тянуться слишком долго. Если он в скором времени не придет на работу, то ей придется найти другого риелтора. Может быть, стоит поговорить с Эндрю, когда тот вернется из Бостона, спросить, не порекомендует ли он кого.

Зазвонил мобильник. Лиззи взглянула на экран — Роджер. Прошло уже два дня, как она оставила ему сообщение о своем разговоре со Сьюзен Гилмэн и Дженни Патнэм, и Лиззи начала уже подумывать, не решил ли он вообще отстраниться от ее дела — возможно, по совету своего многоопытного брата.

— Добрый день, Роджер.

— Простите за задержку. Когда пришло от вас сообщение, я был в городе, ездил раскрывать одно дело. Я правильно понимаю, что вы хотите поделиться со мной некоторыми соображениями по поводу Хизер Гилмэн?

Не послышалось ли ей в его тоне нетерпение? Скорее всего, так и есть. И едва ли можно его за это винить. У него есть нормальные клиенты — те, что платят ему за услуги и не пытаются диктовать, как ему выполнять свою работу.

— На самом деле, да. В понедельник я встречалась с миссис Гилмэн.

— Это я уже понял из вашего сообщения. Прошу заметить, я тоже с ней встречался, причем очень много раз.

— Знаю. Я вовсе не хочу сказать… Сейчас у нее совсем другая жизнь, Роджер, на новом месте. И она вольна говорить то, чего не могла сказать тогда. Вы знали, что она всегда сомневалась в виновности моей бабушки?

— Не знал, — после недолгой паузы ответил Роджер. — Но ее муж постоянно озвучивал это мнение от них обоих. В газетах, в новостях — каждый день слышалось одно и то же. «Почему эта женщина до сих пор не под арестом? Сколько еще невинных девушек должны для этого умереть?» И ни разу за все это время его жена ни слова не сказала против.