– Может быть? – недовольно хмыкнул Боб. – Слушай тогда: этот Игорь поймал меня в коридоре Управления внутренних дел и сказал буквально следующее. Слушаешь?

– Ну, – буркнул я. Что бы там ни сказал Гарик, вывод мог быть один: скоро мне придется выползти из моего укрытия. И что из этого получится... Лучше и не думать. Здесь плохо, но за порогом сумрачного дома – еще хуже. Там кипит жизнь.

И иногда это напоминает водоем, кишащий пираньями.

– Он сказал: «Если ты вдруг случайно встретишь Костю Шумова, то попроси его связаться со мной. Немедленно. Есть кое‑какие новые обстоятельства», – сообщил Боб.

– И все?

– Еще он сказал: «Личную безопасность гарантирую».

– Ха, – невесело отреагировал я.

– Тебе не понравилось сообщение? – поинтересовался Боб, поглаживая бородку.

– Если уж что мне и не нравится, так это бижутерия в твоем ухе, – сказал я. – Ты мне напоминаешь окольцованного голубя. Я все жду, когда ты захлопаешь крыльями и улетишь... Дай телефон.

– Что? – не понял Боб, на всякий случай прикрывая мочку уха. – Зачем?

– А зачем вообще нужен мобильный телефон? Конечно же, чтобы колоть им орехи.

После этого Боб беспрекословно протянул мне «Моторолу». Я засунул ее под мышку, схватил со стола банку пива, откупорил ее на ходу и вышел во двор. Анна проводила меня пристальным взглядом. Я отошел подальше от дома, набрал номер, и через некоторое время услышал:

– Григорьев, – Гарик был официален. – Управление внутренних дел...

– Шумов. Сам по себе, – представился я.

– Кхм. – Гарик явно подрастерялся. – Во‑первых, привет...

– А во‑вторых?

– Во‑вторых, перезвони мне по другому телефону.

Десять минут спустя я вернул Бобу телефон, поднял с пола свой плащ, кинул его на плечи. Потом подошел к Анне, забрал у нее один банан и сунул в карман плаща. На случай, если проголодаюсь.

– Далеко собрался? – спросил Боб.

– Со мной хотят побеседовать.

– Кто и где?

– Пара моих знакомых в Управлении. По поводу «Европы‑Инвест» и по поводу некоторых других дел...

– Думаешь, стоит ехать?

– Меня попросили. Тот самый знакомый. Он сказал, что если я сам не появлюсь в ближайшее время, это ухудшит мое положение.

– А про меня он ничего не говорил? – насторожился Сидоров.

– А что про тебя говорить? – пожал я плечами. – Ты все так же во всероссийском розыске.

Сидоров побледнел.

– Я поеду с тобой, – сказал Боб. – Посмотрю, чем это кончится. Не возражаешь?

Я не возражал.

– И еще один совет. – Боб серьезно посмотрел на меня. – Есть у тебя знакомый юрист?

– В смысле – адвокат?

– Именно в этом смысле. Я думаю, что стоит об этом позаботиться. Все может случиться...

– У меня есть знакомый юрист. – Я вспомнил о Генрихе.

– Это просто мера предосторожности, – сказала Анна. – Мое обещание остается в силе. С тобой и с твоим другом ничего не случится. У нас есть, чем повлиять на следствие... – Она подошла ко мне вплотную и сжала прохладными пальцами запястье. – С тобой все будет хорошо, – повторила она как заклинание. – Я обещала, помнишь?

Это я помнил. Я помнил также и ее слова, произнесенные в машине, когда мы ехали из больницы: «Я получила от Сидорова все, что могла.