— Гм, — проговорил Ранджит. — Надеюсь, что все в порядке.

Проректор вздохнул.

— Боюсь, не совсем, — сказал он.

И действительно, не все оказалось в порядке. Дома за ужином Ранджит признался жене и мефрау Форхюльст:

— Некоторые заявили, что вместо того, чтобы учить их математике, я показываю фокусы, как в ночном клубе. И почти всем не понравилось, что я преподаю по учебнику.

— А мне казалось, что фокусы им были интересны, — нахмурив брови, проговорила мефрау Форхюльст.

— Но они пишут, что записались на мои семинары не для этого. — Ранджит рассеянно очищал от кожуры апельсин. — Наверное, студенты правы, но просто не знаю, чего они хотят.

Майра погладила мужа по руке и взяла у него дольку апельсина.

— Что ж, — сказала она, — ты ведь для того и согласился на этот семинар: посмотреть, получится или нет. Судя по всему, не получилось; значит, теперь ты попробуешь что-то другое. — Она промокнула губы салфеткой, наклонилась и поцеловала Ранджита в макушку. — Давай искупаем Таши, а потом мы с тобой поплаваем в бассейне. Надеюсь, это нас подбодрит.

Они сделали и то и другое. И действительно, купание в бассейне подняло им настроение. В поместье Форхюльстов почти все обладало таким ободряющим свойством. Прислуга явно гордилась знаменитыми гостями, и, конечно, все были без ума от Наташи. Правда, Майра тратила час-два в день на поиски квартиры, куда бы они втроем могли переехать, но пока безуспешно. То есть что-то попадалось, но мефрау Форхюльст сразу указывала на недостатки: плохой район, слишком далеко от университета, комнаты маленькие или темные либо и то, и другое, и третье. Конечно, легко придраться к любой квартире — что и делала с упоением мефрау Форхюльст.

— Ты же понимаешь, — сказала Майра мужу однажды, когда они улеглись спать, — она хочет, чтобы мы остались. Ей одиноко, пока Йорис в отъезде.

— Угу, — сонно отозвался Ранджит, потом зевнул и добавил: — А вообще-то бывают проблемы и посерьезнее.

Он, разумеется, был прав. Любые желания молодых супругов удовлетворялись без малейших усилий с их стороны, а про цену проживания и говорить не приходилось. Ранджит умолял Беатрикс позволить им с Майрой компенсировать хотя бы затраты на их пребывание в доме. Мефрау отказалась вежливо, но решительно.

— Что тут поделаешь, — сказал Ранджит Майре, когда они вечером сидели у бассейна. — Ей доставляет удовольствие развращать нас, так зачем лишать ее этой радости?

Если и были у Ранджита какие-то желания, то они относились к событиям мирового значения. Хотелось, чтобы на планете было так же чудесно, как в его семье. Пример Кореи, похоже, мало кого вразумил, и земной шар был по-прежнему покрыт оспинами маленьких войн и актов насилия. После операции «Бесшумный гром» воюющие стороны ненадолго притихли. Они растерялись и задумались — не придет ли теперь их очередь? Но сразу после умиротворения Северной Кореи «Бесшумный гром» применен не был, и уже через месяц пушки, автоматы и бомбы во всех остальных горячих точках заговорили вновь.

Время от времени Ранджиту хотелось, чтобы заехал Гамини Бандара и растолковал, что на самом деле происходит в мире. Но Гамини не приезжал. Вероятно, был слишком занят налаживанием новой жизни в бывшей Северной Корее. Там и в самом деле много чего происходило. По поврежденным линиям электропередач снова побежал ток. Оживилась жизнь на фермах, на которых давно не трудились люди, призванные в армию. Началось даже производство товаров народного потребления. Появились загадочные сообщения о подготовке выборов. Это было весьма любопытно, но никто толком ничего не знал, к кому бы ни обращались Субраманьяны.