И все же, обнимаясь перед сном, Майра и Ранджит говорили друг другу, что все как будто идет немного лучше или хотя бы не так плохо, как до падения северокорейского режима в результате операции «Бесшумный гром». Но это не относилось к преподавательской карьере Ранджита.

Беда была в том, что он никак не мог эту самую карьеру начать. После удручающей реакции студентов на его первые семинары он твердо решил больше не наступать на эти грабли.

Но чем же тогда заняться? После долгих раздумий Ранджит пришел к выводу, что можно на пробу рассказать студентам о своем долгом пути к доказательству теоремы Ферма. Доктор Давудбхой согласился включить этот семинар в расписание. Он сдержанно отметил, что попытаться, по крайней мере, стоит.

Студенты, однако, с этим не согласились. По всей видимости, уже прошел слушок о занудных семинарах Ранджита, и хотя несколько человек все же записались, большинство задавали вопросы, думали и в конце концов отказывались. Похоже, почти все считали, что Ранджит уже сказал свое слово, выступив с речами и дав интервью. Семинар закрыли.

Ранджит задумался о научных изысканиях. Начать можно было бы со знаменитых семи нерешенных проблем, сформулированных математическим Институтом Клэя на заре двадцать первого века. Не только эти проблемы были интересны сами по себе — институт славился своей щедростью, предлагая за решение каждой проблемы миллион долларов.

Ранджит получил перечень этих проблем и внимательно их изучил. Некоторые оказались чрезвычайно запутанными даже для него. Тем не менее в списке значились гипотезы Ходжа, Пуанкаре и Римана, но некоторые из них уже были доказаны, и счастливчики получили свои премии. И конечно, самая главная проблема формулировалась как P=NP.

Но сколько бы Ранджит ни размышлял над этими задачами, они оставались далекими. Никак не приходило чувство, которое охватило его в тот день, когда он впервые увидел пометку Ферма на полях «Арифметики» Диофанта. Майра высказала свое предположение:

— Может быть, ты просто уже не так молод.

Но дело было не в этом. Доказательство теоремы Ферма — это нечто совсем иное. Никто не ставил его перед Ранджитом как проблему, которую следует решить. Один из величайших умов в истории человечества хвастливо объявил, что доказательство у него есть. Ранджиту оставалось только понять, в чем оно состоит.

Он попытался объяснить это Майре:

— Ты когда-нибудь слышала о Джордже Данциге?

— В 1939 году он учился на последнем курсе Калифорнийского университета в Беркли. Как-то раз опоздал на лекцию и увидел на доске два уравнения, написанные профессором. Данциг решил, что это домашнее задание. Он переписал уравнения в тетрадь и, вернувшись домой, решил их.

— Но это, — сказал Ранджит, — было вовсе не домашнее задание. Профессор, записав на доске уравнения, продемонстрировал студентам две проблемы в статистической математике, которые пока никому не удалось решить.

— Ты хочешь сказать, что, если бы Данциг знал об этом, он вряд ли смог бы решить уравнения? — спросила Майра.

Ранджит пожал плечами.

— Возможно.

— Гм, — покачала головой Майра.

Ранджит усмехнулся.

— Ладно, — сказал он, — пойдем поучим Таши плавать.

Любой, кто хоть минуту понаблюдал бы за маленькой Наташей де Соуза-Субраманьян, ни на миг не усомнился бы в том, что это необычайно смышленая девочка. Ей еще не было года, когда она научилась пользоваться горшком; еще через месяц она начала ходить.