Кажется, ангел в виде Славки не исчерпал счастливые новости. Только почему то нахмурился, стыдливо отвел в сторону глаза.

– Мне поручили передать тебе ещё кое что… Похоже, ты с дурацкой настойчивостью полез в самое, что ни на есть, осиное гнездо… Заботясь о твоем здоровьи и сохранности, начальство приказало не трогать деятелей из Госдумы…

– Как это не трогать? – изумился я. – Там же прорисовывается самое основное, связанное и с Волиным, и с убийствами… Ничего не понимаю…

– Нам с тобой не положено понимать, – почти прикрикнул Ромин. – Получил приказ – выполняй, вот и все тонкости. Лично я ухожу в глухую защиту и тебе советую сделать то же самое… Гляди, Костя, накличешь на свой зад очередную беду, похлеще дела со взятками… Завяжешь думские делишки?

– Ну, если ты так советуешь и начальство приказывает – завязываю, – согласился я, про себя давая клятвенное обещание ничего не завязывать.

– Молоток, дружище… А со званием и должностью – поздравляю!

– Спасибо…

– Можешь не трепыхать крыльями и не кричать «Служу Советскому народу и родной партии», – смешливо предупредил Славка. – И без того ясно, что – служишь… Итак, столковались. Пантелеймонова я завтра же беру, а ты сообщаешь эту волнующую новость своему, дьявол бы его забрал в преисподнюю, хозяину. Димыч продолжает отравлять воздух своей камеры, Иван ссылается на трудности, но обещает при малейшей возможности отправить подследственного к прадедушкам… Так?

– Так…

И все же Ромин колебался – задумчиво бродил по комнате, перебирал обезвреженные «жучки», включал и выключал магнитофон, Что то его тревожило, какие то неясные предчувствия не позволяли покинуть меня.

– Что тебя мучает? – нарочито недовольно спросил я. – Сам не идешь отдыхать и мне не позволяешь отбиться.

– Ты твердо решил завтра идти к Волину?

– Кажется, мы обо всем договорились. Пока Димыч – в целости и сохранности, мне бояться нечего. Зато постараюсь поглубже проникнуть в замыслы бандитов… Многое ещё не ясно. Хотя бы связь Волина с депутатами, связь и противостояние…

– Мы ведь уже договорились…

– Ладно, ладно, успокойся – позабыл… Что еще?

– Окно твоего кабинета, кажется, выходит на улицу?

– Точно… А зачем тебе мое окно? Пристроить «жучка» или поглядеть издали, чем занимается возрожденный сыщик?

– Прекрати шутить, баламут! – беззлобно прикрикнул Славка. – Договоримся таким образом: при малейшей опасности, даже намеке на опасность, откроешь фрамугу… Мне Иван говорил – она у тебя всегда закрыта. Жаль, нельзЯ воспользовться мобильником – твои «дружаны» мигом заподозрят неладное… Сделаешь?

Вот доставала, везде ему чудятся опасности. А вот я, между прочим, абсолютно спокоен, уверен в благополучном завершении операции. Когда омоновцы повяжут музыкантов ремонтников.

Заручившись моим твердым честным словом выполнить его просьбу, Ромин ушел.

Всю ночь я не сомкнул глаз, в темноте, не зажигая света, бродил по комнате, натыкаясь на мебель, выкурил две пачки сигарет, выпил с десяток банок импортного пива. Слава Богу, не было водки – свалился бы на пол в усмерть пьяный или провел бы ночь в обнимку с унитазом.

То ли подействовало предстоящее возвращение в лоно родной уголовки, то ли – надежда на восстановление глупо оборванных отношений с главной технологиней Росбетона, но фантазия разгулялась во всю.