Флор Федулыч. Нет, уж эту неприятную обязанность я на себя возьму-с.

Глафира Фирсовна. Опять же и то любопытно посмотреть, как она тут будет руками разводы разводить да приговоры приговаривать. Ведь ишь ты, подвенечное платье поехала заказывать, а тут вдруг удар. Этакого представления разве скоро дождешься?

Флор Федулыч. Нет, уж вы не извольте беспокоиться, из чужого горя для себя спектакль делать. Ежели не взять осторожности, так может быть вред для здоровья Юлии Павловны. Поедемте, я вас подвезу немного, а через четверть часа я заеду сюда опять, чтобы, сколько возможно, успокоить их.

Глафира Фирсовна. А я к ней вечерком заеду понаведаться.

Из передней входит Михевна.

Михевна. Уезжаете? Как же сказать-то, Флор Федулыч?

Флор Федулыч. Ничего не говорите. Я заеду-с.

Флор Федулыч и Глафира Фирсовна уходят.

Михевна. Разъехались, и слава богу. Того и гляди приедет Вадим Григорьич; что хорошего при чужих-то? Стыд головушке.

Звонок.

Вот он, должно быть, и есть, либо сама.

Входит Дергачев.

Михевна, Дергачев.

Дергачев. Дома Юлия Павловна?

Михевна (махает рукой). Нету дома, нету, нету.

Дергачев. Ну я подожду, хорошо, я подожду.

Михевна. Да чего ждать? Шли бы.

Дергачев. Как шли бы? Это странно! Мне нужно.

Михевна. Да вы приятель Вадима Григорьича или сродственник ему доводитесь?

Дергачев. Ну, приятель, друг, как хочешь.

Михевна. Так мы его самого ждем; а уж вы-то тут при чем же? Еще кабы сродственник, так не выгонишь, потому свой; а коли посторонний, так бог с тобой! Шел бы в самом деле домой, что уж!

Дергачев. Да коли я говорю, что у меня дело есть.

Михевна. Ну, какое дело! Обыкновенно, съесть что-нибудь послаще, винца выпить хорошенького, коли дома-то тонко. Как погляжу я на тебя, ты, должно быть, бедствуешь: все больше, чай, по людям кормишься.

Дергачев. Что говорит, что говорит! Ах!

Михевна. Так, милый человек, на все есть время. Вот будет свадьба, так милости просим, кушайте и пейте на здоровье, сколько душа потребует, никто тебя не оговорит! Нам не жалко, да не ко времени.

Дергачев. Ах, черт возьми! Вот положение! Вот она дружба-то! Кто тебе говорит о съестном? Ничего мне съестного не нужно, пойми ты! Мне надо говорить с Юлией Павловной!

Михевна. Об чем говорить! Все переговорено, все покончено. Не твоего это ума дело. Заходи в другой раз, я тебя попотчую, а теперь не прогневайся.

Дергачев. Ничего мне от тебя не надо, никакого потчеванья.

Михевна. Ну, как можно! Шел далеко и устал, и проголодался. По всему видно, что человек тощий. Да, милый, не в раз ты попал.

Дергачев. Как с такой бабой говорить! Вот тут и сохраняй свое достоинство.

Михевна. Коли вправду что нужно, так подожди у ворот, а то лезешь прямо в комнаты.

Дергачев. А! У ворот! С ума можно сойти.

Михевна. Поди, поди, бог с тобой! Честью тебя просят.

Дергачев. Не пойду я, отойди от меня.

Михевна. Так неужто за квартальным послать!

Звонок.

Эх, страмник! Во всем доме только бабы одни, а он лезет насильно.

Входит Юлия Павловна.

Дергачев, Юлия Павловна, Михевна.

Юлия (быстро). Вадим Григорьич еще не приезжал?

Михевна. Нету, матушка, много гостей было, а он не приезжал. Да вот тут приятель его толчется, невесть чего ему нужно, не выживу никак.

Юлия (увидав Дергачева). Ах, Лука Герасимыч, я вас и не вижу. Вы от Вадима Григорьича?

Дергачев. По его поручению-с.

Михевна. Так бы и говорил, а то лепечет без толку.