Димка ел охотно, хотя и пообедал совсем недавно у Томки. Наверное, от переживаний у него аппетит разыгрался! А уж про Катю, у которой почти целый день во рту маковой росинки не было, и про Томку, которая такую вкусноту ела нечасто, и говорить нечего. А Николка вообще от еды не отрывался! Только Вадим Николаевич почти не ел, пил чай и смотрел на Димку, словно боялся, что он куда-нибудь снова исчезнет.

Когда все наелись, Катя осторожно спросила Димкиного отца:

— А тот, чей фотоаппарат мы нашли, он ваш знакомый был?

— Да, это мой старый школьный приятель. Когда я в командировку приехал, то к нему с сыном зашел, поговорили. У него свой бизнес здесь. Димка нас и снял на его камеру. А потом, когда Димка пропал, я ему позвонил — думал, мало ли, заблудился, вдруг к нему придет. Но он про него ничего не слышал. Потом на меня похитители вышли и сказали, что я должен документы о слиянии переписать. Велели подготовить все, а на кого переписать — потом скажут…

Девочки, Николка, да и Димка слушали, затаив дыхание, — еще бы, история как в кино! Только происходит не с кем-то, а с человеком, который сидит рядом. Ничего себе дела!

Когда Димкин отец понял, что от него требуется, он стал тянуть время — мол, не он один все решает, надо созвониться, переговорить, факс послать. А сам в это время пытался найти сына. Он прекрасно понимал, что после того, как подпишет документ, может вовсе не получить сына обратно. Вот и тянул. Наконец, его предупредили еще раз, когда он ехал в машине с кем-то из бандитов — конечно, с «шестеркой»! — и начал говорить про факс и прочее, его просто выкинули из машины. Он растянул связки и с тех пор хромает.

— Ничего, до свадьбы заживет, — обнял он сына. — Главное, что мы вместе! А вот как вы на эту дачу вышли?

— Ну, — пожала плечами Катя, — это случай.

— Скорее удача, — покачала головой Тома.

И они рассказали всю историю еще раз. Вадим Николаевич слушал с интересом и улыбался, и, только когда Катя стала рассказывать, как забралась по стене на верхний этаж дачи, и что она увидела в окне, то есть что Дима лежал на кровати, прикованный наручниками к стене, он нахмурился и посмотрел на руки сына. Потом, когда девочки закончили, он попросил себе еще чая и задумчиво сказал:

— А если бы вы не нашли тогда фотоаппарат?

— Вы бы сами его нашли, — возразила Катя. — И было бы то же самое.

— Нет, — покачал тот головой. — Вряд ли. Я бы эту дачу так быстро не отыскал. А времени у меня было мало… Кстати, а фотографии где?

— А разве вы их не получили? Мы же секретарше Бориса Палыча отдали все! — удивилась Тома.

— Я больше туда не ходил. Даже не думал, что фотографии могут найтись.

Катя кивнула и сбегала к себе в комнату за снимками. Отец Димы внимательно рассмотрел их и особенно внимательно — снимок дачи с белым пятном лица в окошке. Потом покачал головой:

— Борис позвонил мне и сказал про снимки, что все на них. Только очень туманно сказал. Я ничего не понял, к нему на работу кинулся, ждал его там, а потом переполох начался, и мне сказали, что его в подъезде застрелили. Тут я понял, что он на самом деле что-то выяснил про Димку, потом поговорил с секретаршей, с шофером и понял, что снимки были с ним. Но ни фотографий, ни фотоаппарата при нем не нашли. Тогда я понял, что или бандиты их забрали, или он успел их где-то спрятать. На удачу позвонил в диспетчерскую троллейбусного парка, и мне рассказали, что кто-то нашел аппарат. Дали ваш телефон, и я приехал.

Вадим Николаевич замолчал и еще раз посмотрел на снимки:

— Ну да, это Димка нас с Борисом снял, когда мы к нему приезжали.