-  А Шед? - спросил я жадно. По лицу девушки пробежала тень.

    -  Мертв, - тихо сказала она.

    Я откинулся на подушке, посмотрел на белый потолок. В груди горело, душа истекала кровавыми слезами. Но я не мог даже скривиться, лицо было как железная маска, мышцы одеревенели. Опять нахлынули воспоминания. Темная избушка лесника, кровь рыцаря, залившая пол, хищная зубастая ухмылка Ключника… Хотелось плакать, но слез не было. Накатила глухая боль, но я не мог ее выплеснуть. И знал: она будет жить во мне всегда.

    -  Что с телом? - спросил я хрипло.

    -  Его забрали. Похоронят завтра на городском кладбище.

    -  Хорошо, - кивнул я. - Пусть сэр Шед покоится с миром.

    -  Тебя не будут трогать власти, - добавила девушка. - На твою защиту выступил начальник стражи, Патрик. Хотя мэр и хотел тебя засудить за смерть посла.

    Я замолчал. Как же пусто внутри. Я успел привыкнуть к рыцарю, проникся к нему уважением. Он был хорошим человеком. Жаль, что все так получилось. Если по справедливости, на его месте должен был быть я.

    -  Эскер, - позвала меня Мия.

    -  Да? - откликнулся я.

    -  Ты мне расскажешь, что произошло?

    Я посмотрел на нее. Она не отшатнулась, не закрылась рукой, хотя взгляд у меня, наверное, был не самый приятный. В зеленых глазах я увидел печаль, сочувствие, беспокойство. Свет, исходящий из их глубин, проник в меня, смягчил и притупил боль.

    -  Как-нибудь в другой раз, - вздохнул я.

    -  Обещаешь?

    -  Обещаю, - сдался я.

    Мия улыбнулась, принимая сказанное мной, потянулась к подносу. Стала расставлять на столике тарелки, налила в чашку черный и ароматный кофе. Я принюхался, рот сразу же наполнился слюной. Есть хотелось очень сильно.

    -  Я думаю, легкий завтрак, не помешает, - сказала девушка.

    -  Еще бы, - с воодушевлением воскликнул я.

    Боль не покинула меня. Да и покинет ли когда-нибудь? Но я крепился, напустил на себя веселый вид, улыбался, пытался вспомнить шутки. Получалось, конечно, немного неестественно, даже как-то деревянно, но с каждой секундой становилось легче, кусок льда в груди таял, таял. Я постарался отвлечься, растормошить себя.

    Хотел вскочить с постели, но лишь сейчас заметил, что лежу под простыней абсолютно голый. Я поискал взглядом одежду, но не нашел, беспомощно посмотрел на Мию и покраснел. Она поняла, улыбнулась краешком губ.

    -  Ты ешь, а я пока принесу тебе что-нибудь из одежды. Твоя превратилась в тряпки.

    Она быстро вышла из комнаты, оставив после себя ощущение свежести и легкости. Я проводил ее долгим взглядом, вздохнул. Тут же одернул себя - Эскер, тут столько вкусного, а ты на девушек заглядываешься! Я завернулся в простыню на манер тоги, сел у столика. Что тут у нас? Холодные ломтики нежнейшего мяса, горячая яичница-глазунья, свежее масло, сыр и душистый хлеб с ломкой хрустящей корочкой, еще теплый. Явно пекли сегодня утром. Я набросился на это богатство, как волк на барашка, ел быстро, не жуя, глотал огромные куски, запивал горячим горьковатым кофе.