Ну хорошо, в первый поход отправились загипнотизированные Урбаном II люди. А во второй? Третий?

То, что испытывали в крестовых войнах и походах рыцари, должно было вразумить любого помешанного, так как жить хочется всем и никому не хочется погибать за гиблое дело. Тут было что-то другое. Какая-то воистину великая сила собирала толпы европейских рыцарей в походы на Восток, та сила, которая и породила Рыцарство.

1095 год

Состоялось примирение преданного анафеме Генриха IV с Германией. Воодушевление, охватившее людей на Клермонтской площади, распространялось волнами могучей воли по Европе. Разочарование и беды начались с того момента, когда прекрасный трагик Петр Пустынник решил сменить профессию актерствующего, хоть изредка, но все чаще, отшельника на роль военачальника.

И ругают его за это! И какими только словами не обзывают. Но виноват ли этот чувствительный человек, никогда в силу своего отшельнического образа жизни не сталкивавшийся с людскими конкретными делами, в том, что произошло, в чем обвиняют его разного рода недоброжелатели, злопыхатели? Разве мог Петр Пустынник отказаться от предложенной ему судьбой злодейской роли?

Нет. Не мог. Это надо понять тем, кто привык обвинять.

Вся Западная Европа после Клермонтского собора всколыхнулась. В заброшенных деревушках и в столичных городах, на узких лесных тропинках и заезженных купцами дорогах появились богатые и бедные, знатные и безвестные люди, устремившиеся на сборные пункты. Остановить это упрямое движение всеобщей воли было невозможно.

Те, кто разбирался в военном деле, в деле организации длительных походов, прекрасно понимали, как много труда нужно вложить, как много отыскать средств для успешной подготовки великого мероприятия. Эти люди делали все от них зависящее… но толпы упрямцев шли на сборные пункты, оттуда — по кривым и прямым дорогам — к столице Византийской империи.

«Бог того хочет!» — было у всех на устах. Бог того хочет. Бог того хочет.

Вожди Первого крестового похода пытались организовать толпы бредущих к Константинополю людей, но люди не слышали, не слушали их аргументированные доводы.

«Бог того хочет!» — было у всех на устах, а с Богом вожди похода шутить не хотели, потому что толпа, вооруженная неистовой верой в Бога, взрывоопасна, необъяснима.

Люди не хотели ждать ни дня. Они кричали разъяренно, требовали, чтобы во главе всех готовых драться с сарацинами христиан встал Петр Пустынник.

И вожди облегченно вздохнули: пусть Пустынник ведет эту бесформенную массу — ему достанутся все тяготы, ему придется отвечать за провал. А он был неизбежен!

Петра Пустынника называют глупым, но он глупым не был. Ему просто очень крупно не повезло. Он согласился возглавлять так называемый Поход бедноты, поставил в авангарде Готье Голяка, отправил его в Константинополь.

Два месяца шел авангард Готье Голяка по дорогам Венгрии и Болгарии без средств к существованию! Продукты быстро кончились. Брать их силой у местных жителей никто не решался, боясь ответной реакции. Люди просили милостыню, давали им мало. Два месяца шли они, голодные, оборванные, плохо вооруженные спасать от сарацинов Гроб Господень. Пришли к стенам Константинополя.

Голодных пилигримов увидел император Алексей и ужаснулся, будто бы в тот миг пред ним чудодейственно предстали все муки, которые претерпели и еще претерпят эти люди и все те, чьи судьбы и жизни История выбросит в воронку, получившую название Крестовые походы.

Император сделал все, чтобы не вспугнуть, не растревожить «гостей», не вызвать в их настороженных душах сомнений. Сомнение голодных, упрямых людей могло привести в страшному взрыву.

Повелитель Византии дал возможность авангарду дождаться Петра Пустынника. Он шел по следам Готье Голяка. В основной армии порядка было еще меньше, чем в авангарде, и еще меньше средств.