- Хорошо, я передам,– сказал Еремей, вставая с кресла.– Прощай, Корзень.

    - И тебе не хворать, Ерема,– попрощался с посыльным своего покровителя Голова.

    Как только слуга его светлости ушел, предварительно проследив за тем, как главарь шайки сожжет письмо, Корзень окликнул своего слугу.

    - Зови ко мне Косового, Дрозда и Чахлого!– приказал он вошедшему прислужнику.

    Предстояло основательно приготовиться к предстоящему делу…

    *****

    14 марта 1709 года от Р.Х.

    Дорога в Воронеж.

    Алексей Петрович.

    Отголоски весны, уже во всю хозяйничающей на юге Руси, добрались и до моей «вотчины», да так не во время, что я даже поругался чуток, по этому поводу. А все дело в том, что ехать по распутице, когда снег еще не сошел, а веселые ручейки талой воды так и норовят «передать» тебе свое радужное настроение. А каким способом может это сделать вода? Самым радикальным и быстродействующим – купанием. Вот только когда на улице лежит наст снега купаться большинству людей очень не хочется, и мне в особенности, все же я не «морж», чтобы испытывать на себе чудеса закалки человеческого организма.

    Но, увы, природа сама себе хозяйка, так что за день до моего отправления в Воронеж, на встречу к государю, давно собиравшемуся наведаться в город, для проверки верфей, так распогодилось, что дорога превратилась в одно сплошное приключение. Хотя по мне, недельку морозец мог бы и подольше продержаться, все же тащиться по распутице не самое приятное занятие. Хотя весна и не вступила в свои права до конца, однако когда едешь в карете, каждый час останавливаясь для вытаскивания застрявшей или провалившейся в талый снег передней оси кареты, при этом иногда случалось так, что сотни метров приходилось пробираться по пояс в воде. В такие минуты я матерился так сильно, что самому неудобно становилось, правда, я ругался про себя, негоже цесаревичу показывать на простолюдинах свои истинные чувства. Если они, конечно, не подходят для данной ситуации.

    Так что середина марта нас очень «порадовала» и теперь уже вторую неделю мы путешествуем в таких замечательных условиях, что хоть вешайся!

    - Стой!

    - Что опять?– спросил я у капитана Нарушкина, едущего рядом с моей каретой.

    - Впереди два воза сцепилось, Ваше Высочество, гвардейцы помогают их растаскивать. Обычное дело, сейчас все стараются на торг весенний успеть.

    - Какой торг, капитан? Сейчас такая распутица начнется, да какой там… уже началась, только гонцы, да безумцы, такие как мы, отправятся в путь!

    - Ну не скажите, Ваше Высочество, к примеру, купцы в любую погоду и любое время года ездят по Руси.

    - На то они и купцы, от того, как сторгуются у них можно сказать, вся жизнь зависит.

    - Вот как раз одни из таких сейчас впереди и сцепились. Видно один из них дорогу не уступил другому, вот и мучаются теперь.

    - Розог бы этим выписать!

    - Это приказ?– встрепенулся капитан, уже готовый отдать команду стоящим без дела гвардейцам.

    - Нет, Михаил, не надо, пока не надо, но прикажи передать, что если в течение двух минут возы не уберутся с дороги, то всех купцов ждет кара…

    - Есть, Ваше Высочество,– тут же бросился исполнять приказ капитан.

    - Да подожди ты! Наверняка о розгах подумал?

    - Так точно, Ваше Высочество, о них родимых.

    - Нет, передашь им, что на них будет наложен штраф в размере ста рублей с каждого!

    - ???– удивленные глаза капитана готовы были вылезти из орбит.