Дрожа, она поднялась и встала напротив зеркала, висевшего на стене между дверями в ванную и спальню. Как кто-то сумел подобрать для нее такой идеальный подарок? Цветовая гамма шарфа заставляла ее кожу сиять, каждый оттенок идеально подходил к ее облику. За всю свою жизнь она никогда не получала ничего подобного. Отражение улыбнулось ей в ответ, и Анна поразилась перемене в собственной внешности. Неужели все это сделал шарф?

Он был прекрасен, но, что еще важнее, она сама чувствовала себя в нем красивой.

Но кто прислал ей этот шарф? И почему?

И она первая заметила, что в понедельник утром приветливая администратор с ресепшена пришла на целый час раньше. Бэбс всегда симпатизировала девушке и, когда выпадал случай с ней заговорить, отмечала про себя, с какой легкостью та удерживает зрительный контакт. В отличие от тех самодовольных журналистов, которые в большинстве своем игнорировали клининговую команду, словно та в полном составе была невидимой. Бэбс считала, что умение смотреть в глаза слишком недооценивают. Ее мать – благослови ее Господь – вложила немало труда, чтобы развить в ней эту способность. «Если ты можешь смотреть человеку прямо в глаза, он будет знать, что ты с ним честна», – часто говорила она. Бедная женщина умерла практически в нищете, но зато оставила Бэбс в наследство старых друзей, ценивших ее за честность. Умение смотреть в глаза было уникальным талантом, позволившим ей завоевать симпатии на всю жизнь.

Похоже, теперь мало кто ценил этот талант. И милая Анна с ресепшена была одной из немногих, кто владел подобным навыком. Сегодня девушка как-то изменилась, хоть Бэбс и не могла определить, в чем именно заключалась разница. Она была, как всегда, дружелюбной и милой, тихой, конечно, но это было даже приятно в том месте, которое привлекало людей, предпочитающих вопить, а не думать. Сегодня девушка казалась счастливой, буквально сияла. Возможно, она влюбилась. Если так, то лучше бы ей припрятать своего кавалера от крикунов, с которыми она работала. Та девчонка, Шенис, рассказывала о своих похождениях всем и каждому, кто был готов слушать или просто оказался поблизости. Совершенно пустоголовая девица. Что случилось со старой доброй загадкой, которая должна быть в женщине?

Или, возможно, она беременна. «Это было бы замечательно», – думала Бэбс. Люди, работавшие в здании, чаще всего увольнялись, когда собирались завести детей; биологические часы, похоже, служили оправданием желанию сбежать из газетного дела. Анна такой не казалась. Девушка явно любила свою работу. А ожидание ребенка было как раз тем, чего не хватало ресепшену. Оно добавило бы в атмосферу немного радости. Но, если бы дело было в беременности, Бэбс наверняка уже услышала бы об этом от Теда Бласкевича. Слухи на эту тему он любил больше всего…

Причина оставалась неизвестной, но Анна определенно казалась довольной и готовой к работе с самого утра, что само по себе было необычно. Бэбс надеялась, что так теперь будет всегда. В это время она видела здесь очень мало людей и радовалась шансу поговорить с кем-то до конца своей смены.

– Ты сегодня рано, – заметила Бэбс, протирая от пыли стойку ресепшена. – Так приятно видеть дружелюбное лицо до начала всей беготни.

– Я решила сегодня поймать ранний автобус, – ответила Анна.

«У нее милая улыбка», – подумала Бэбс. «Милая девушка, добрая душа», – так сказала бы о ней ее старая мама.

– Хорошая идея. И сесть, наверное, удалось.

– По правде говоря, да.

– Но к чему было сразу приходить сюда? Ты могла бы выпить где-нибудь отличного кофе.