Диана глубоко вздохнула:

— Да, ты абсолютно права. Залезать на деревья не так страшно, как спускаться вниз. Слезать куда сложнее. Но ты не упадешь. Я тебе помогу, хорошо?

Диана спускалась первой. Она медленно, осторожно нащупывала каждую ветку и подсказывала Рози, куда ставить ноги. Она все время отвлекала сестричку, чтобы та не думала о высоте.

Пока они спускались, стая воронов, каркая, кружила над ними. И вот они наконец на земле. Рози облегченно вздохнула:

— Я все-таки смогла…

Когда девочки подходили в дому, в окне появился мама:

— Слава богу, ты нашла ее. Скорее домой!

Девочки пошли в дом. Каблучки их туфель звонко постукивали по мраморному полу.

— Ш-ш-ш! Не шумите! — Мама вышла им навстречу, она была чем-то обеспокоена. — Тише, не разбудите ребенка. Он простудился. Я с таким трудом уложила его. Пойду прилягу на полчасика. Вы сможете сами пообедать?

— Даниэль сильно болен?

— Не знаю, дорогая. Когда он проснется, надо будет измерить ему температуру. Разбудите меня, если он начнет плакать.

Диана задумалась, стоит ли рассказывать маме о том, что произошло ночью, о тени, склонившейся над кроваткой малыша. Но кто бы ей поверил! Да и мама выглядела такой измученной, усталой, что вряд ли стала бы слушать такую чепуху.

Диана сделала по бутерброду с арахисовым маслом для себя и Рози. Но есть не могла: ей кусок в горло не лез. Так она и сидела, молча глядя на бутерброд.

— Диана, что с тобой? Что-то случилось? — поинтересовалась Рози. — Как ты думаешь, это из-за меня Даниэль заболел? Из-за меня? Боже, я так хотела, чтобы с ним что-то случилось, чтобы он исчез…

Диана обняла сестричку:

— Что ты, что ты, успокойся, ты здесь ни при чем. У малышей часто бывает температура.

Но самой Диане было не по себе. У нее мороз по коже пробежал. Сейчас она уже не знала, приснилась ли ей та тень, склонившаяся над кроваткой малыша, или это было на самом деле…

В тот день Даниэлю не стало лучше. К вечеру температура поднялась, малыш весь горел. Мать ни на шаг не отходила от его кроватки.

Диана и Рози ходили под дому на цыпочках, стараясь не шуметь.

К семи часам вечера ветер усилился. Он завывал в трубах и заставлял окна дребезжать, он просачивался сквозь щели и разгуливал по старому дому. Девочки сидели на кухне, прислушиваясь к разбушевавшейся стихии.

Стемнело, и порывы ветра стали сильнее. Были слышны раскаты грома. В окно девочки видели вспышки молний.

— Бедный отец, — проговорила Диана. — Как, должно быть, он ненавидит гром! Наверняка эти раскаты напоминают ему о войне. Боже, как грохочет, словно тысячи пушек выстрелили одновременно.

Сестры не видела отца с тех пор, как началась гроза. Он сидел в своей комнате, дверь была наглухо закрыт.

Мама ни на шаг не отходила от бедняжки Даниэля. В доме царила тишина.

— Я есть хочу, — протянула Рози. — Кто-нибудь собирается нас кормить?

Раздался очередной раскат грома — настолько сильный, что девочки вздрогнули. Казалось, он разрубил воздух в комнате на две половинки.

Из комнаты Даниэля раздался пронзительный крик. Рози испуганно посмотрела на сестру.

— Вставай, пошли, — скомандовала Диана. — Может, маме понадобится помощь.

Но мама уже стояла в дверях кухни.

— Боже мой! Я не знаю, что делать! Даниэль ничего не ест и не пьет, — простонала она. — Температура все повышается, а я ничего не могу сделать. Надо срочно вызывать врача.

— Мама, не опасно ли звонить по телефону во время такой сильной грозы? — спросила Диана.