Адам не ошибся; в эту минуту, на яшмовом облаке, небесное воинство спустилось в Рай и расположилось на вершине холма. Какое величественное явление для Адама, если бы сомнение и человеческий страх не туманили его глаз. Не величественнее было то зрелище, когда Ангелы встретили Иакова в Маханаиме[171], где он увидел все поле, усеянное шатрами своих хранителей, или когда в Дофане[172] явился на пылающей горе огненный стан небесного ополчения против сирийского царя, который для того, чтобы овладеть одним человеком, как убийца пошел войною на весь народ, не объявив ее.

Князь иерархий оставил блестящий стан небесных Сил, готовых окружить Рай, и один пошел искать убежище Адама. Это не скрылось от взоров Адама; увидев приближение высокого посетителя, он говорит Еве: «Ева, готовься к важным известиям; может быть, мы скоро узнаем решение нашей участи или новые законы, предписанные нам теперь: я вижу, из того лучезарного облака, что окутало холм, спустился один из небесных воинов. По осанке он не из простых воинов: это один из великих Владык или Престолов, так величественно его шествие. Хотя вид его не грозен и не внушает страха, однако в нем нет той приветливой кротости Рафаила, которая вселяла столько доверия, Он полон торжественности и величия; чтобы не оскорбить его, я должен встретить его с почтением, ты же удались.»

Архангел быстро приближался, но не в своем небесном образе: чтобы говорить с человеком, он облекся в человеческую одежду. На светлых его доспехах развевалась воинственная пурпурная одежда, ярче мелибейского и саррского[173] пурпура, какой носили во время мира древние цари и герои. Сама Ириса[174] раскрашивала ту ткань. Звездный шлем с поднятым забралом открывал лицо Архангела во всем блеске мужественной красоты в ту пору, когда кончается юность. Сбоку, подобно сияющему зодиаку, висит его меч – гроза и ужас Сатаны; в руке он держит копье. Адам низко склоняется перед небесным послом, но он сохраняет царственное величие и, не преклоняя главы, возвещает причину своего пришествия: «Адам, высокие веления Небес не требуют вступления. Довольно того, что молитвы твои услышаны; Смерть, которая по приговору должна была поразить тебя в самый миг преступления, отдалена от тебя; тебе дарованы многочисленные дни для того, чтобы ты мог раскаяться и многими хорошими делами загладить этот один тяжкий проступок. Может быть, Господь умилостивится тогда и совсем избавит тебя от алчной Смерти. Но Он не позволяет тебе более жить в Раю. Я пришел удалить тебя и вывести из Рая, чтобы ты возделывал землю, откуда ты взят: пригоднейшая тебе почва.»

Он умолк; Адам стоял, пораженный известием, убитый: горе леденящим холодом оковало все его чувство. Ева, невидимая ими, слышала все; громкий вопль выдал ее: «О, нежданный удар, ужаснее самой Смерти! Неужели надо покинуть тебя, Рай! Тебя, мою отчизну, покинуть эти счастливые рощи и тени, достойные быть посещаемы богами! Среди вас я надеялась, хотя и печально, но спокойно дожить до того дня, который должен быть смертельным для нас обоих! О, цветы, никогда не будете вы цвести в другой стране; о вас была моя первая забота утром и последняя – вечером; я лелеяла вас нежной рукою с той минуты, как раскрывали вы первую почву, я дала вам имена! Кто теперь повернет вас к солнцу? Кто распределит вас по родам и напоит из амврозийских источников? А ты, брачная куща, украшенная мною нежнейшими и ароматнейшими цветами, как я расстанусь с тобою? Куда пойду я скитаться в худший мир и как он будет мрачен и дик после Рая? Как будем мы дышать другим воздухом, лишенным этой чистоты, мы, привыкшие к бессмертным плодам!»

На этих словах Ангел кротко прерывает ее: «Не сетуй, Ева, но терпеливо перенеси потерю того, чего ты лишилась так заслуженно; не привязывайся слишком горячо к тому, что не может быть твоим.