Биорк тихо свистнул.

— Вот интересная мысль! — произнес он. — Боюсь, если мы уедем отсюда, то именно поспешно. Или наша смерть будет проворней нашей жизни. Мне давно не попадались столь надежные ловушки.

— Извини, мессир! — Эак оставил почти не тронутый обед и встал. — Я хочу отдохнуть.

Биорк посмотрел на широкую, затянутую в белое спину и почесал бритый подбородок. Эак ему очень не понравился.

«Надо сказать Этайе!» — подумал он.

Начальник Внутренней Стражи Ортран размышлял. Он полулежал в глубоком, обтянутом зеленым шелком кресле. Ткань приятно холодила кожу спины. Ноги Ортрана в тонких черных панталонах покоились на низком круглом столе, изготовленном из основания деревянного ствола с множеством ножек-корней. Дерево было покрыто толстым слоем лака: желтого — на столешнице и темно-коричневого — на боковых поверхностях и корнях-опорах. На столе находился кувшин из оправленного в бронзу агата, до половины наполненный розовым вином, и маленькая, агатовая же, чашечка с резной, похожей на округлый древесный побег ручкой. Слуга, стоящий на коленях справа от стола, подливал в чашечку вино, когда она пустела. Сейчас чашка была полна, и сквозь тонкие стенки просвечивала розовая влага.

Другой слуга полировал шерстяной тряпочкой тяжелый шар маир-унратена. Это была непростая работа.

Ортран время от времени поглядывал на этого слугу и улыбался. Оружие он любил больше, чем вино.

Он улыбался, но мысли его были нерадостны. Сколько он ни ломал себе голову, ничего, достойного действия, не приходило ему на ум. Ортран шумно выдохнул воздух и, сняв со стола ноги, поставил их на пушистый ковер. Потом взял чашечку — она целиком уместилась в широкой ладони — и выцедил вино. Слуга потянулся к кувшину, но воин остановил его:

— Принеси кости!

В шкатулке, имеющей форму головы воина в шлеме, хранился мешочек с гадательными костями, овальными пластинами с вырезанным на каждой изречением.

Ортран произнес краткую молитву Хтону и наугад подхватил три кости. Когда они легли на стол одна под другой, Ортран прочитал:

«Дракон из меди овладевает вершиной».

«Время обращаться к мудрым».

«Бойся вора в доме!»

Ортран так и этак передвигал их по поверхности стола, но смысл гадания оставался темным.

«Должно быть, у вестника Хтона нынче игривое настроение», — подумал воин. Он велел подать себе третий свиток из «Жизнеописания Кристофа Победоносного» и погрузился в чтение. Слуги незаметно удалились. Один остался снаружи, чтоб никто не потревожил господина зря. Начальник Внутренней Стражи терпеть не мог, когда его беспокоили во время отдыха.

Однако на сей раз ему пришлось отложить свиток. Явился один из телохранителей Нассини. Записка гласила:

«За две хоры до захода доставь мне узника, чье имя — Желтый Цветок. Дай ему наркотик, но немного. Завтра он будет работать».

В подписи необходимости не было. Ортран посмотрел на водяные часы: у него было сорок минт.

— Старшего из подземельных — ко мне! — распорядился он.

С помощью слуги Ортран облачился в доспехи. Впрочем, на этот раз он ограничился кольчугой, мечом и боевым браслетом.

Прибежал десятник, командовавший тюремной стражей.

— Цветок получил порцию? — спросил его Ортран.

— Да, командир! Обычную, как ты распорядился. Что-то не так, командир? — скороговоркой выдохнул десятник.

— Все так, молодец! Дай мне трех солдат. Владычица требует Цветка к себе.

В сопровождении воинов и двух слуг Ортран спустился в подземелье и вошел в помещение, где содержался узник.

Комната эта полностью отличалась от норы, в которую запихнули Санти семь дней назад.