Эак совершил несколько веерообразных движений клинком, разогревая кисть. Противник покачал рапирой. Аргенет сделал пробный выпад — желтокожий уклонился. Достаточно быстро, но медленнее, чем это сделал бы Эак. Еще выпад — воин отпрянул. Отпрянул чуть дальше, чем этого требовала необходимость. Эак насторожился и сделал шаг назад. Этот шаг спас ему жизнь. Атака была столь стремительна, что Эак не успел бы защититься. Желтолицый мгновенно оказался перед ним, а клинок рапиры на полпальца не достал до его горла. Аргенет взмахнул мечом и, как того и следовало ожидать, — тонкая рапира переломилась в мине от эфеса. Эак опустил меч, но его соперник улыбнулся и покачал головой: продолжаем. И тут же исчез, а стальные когти ударили в шею Эака — в промежуток между шлемом и кольчугой.

Если бы учителем Эака был не туор, удар был бы смертельным. Но тело аргенета ощутило приближение стали за мгновение до того, как сталь разорвала кожу. Эак упал вперед, и, хотя кровь обильно текла по его спине, отделался он только глубокими царапинами.

Желтокожий ждал, пока аргенет поднимется, и снова атаковал: обломок рапиры пронзил предплечье Эака выше браслета. На этот раз аргенет не успел даже среагировать: сталь вдруг вошла в его тело, а противник уже в четырех шагах, недосягаемый для ответного удара.

Когда магрут совершил первый выпад, пальцы Этайи сжались на бицепсе Нила. А Эак уже покатился по траве с окровавленной шеей.

— Он не справится! — печально проговорил Биорк.

Нил не отрываясь следил за бойцами. Вот магрут исчез и возник из воздуха с погруженным в руку Эака обломком клинка.

— Неистовый Тор! — взревел Нил. Возглас его смешался с ревом зрителей.

Легко переступая с ноги на ногу, противник Эака покачивал-поигрывал окровавленным обломком рапиры. Он улыбался аргенету, на чьем напряженном лице застыло страстное, хищное выражение.

— Убей! — прошептал он. И магрут услышал. Он поднял стальную лапу, готовясь ударить в переносицу Эака…

Но Эака не было! Он исчез. Желтый Цветок только что видел его перед собой — и вдруг он словно растворился в воздухе! И в следующее мгновение дюжина эаков окружила магрута. Некоторые были окровавлены. Некоторые — невредимы. У одного была такая же желтая кожа, как у самого Цветка. И у каждого в руке сверкал меч. И у каждого на губах играла улыбка.

Желтый Цветок метнулся на другой конец арены, но по-прежнему остался в кольце: эаки были столь же быстрыми, как и он. Еще один бросок — опять вокруг кольцо. Он был в центре хоровода. И враги его сближались, а клинки их были все ближе от него.

Желтый Цветок кидался на одного — тот отступал. А другие оказывались еще ближе. Силы Цветка иссякали. Он затравленно озирался. И вдруг увидел проход, брешь — слева, за спиной. И он устремился в нее со скоростью, превосходящей все, что он делал прежде…

Эак приготовился к смертельному удару. Но внезапно по лицу соперника понял: что-то изменилось. Желтолицый больше не смотрел на него. Вдруг он исчез. И появился в сорока минах от прежнего места. Снова исчез. Появился. Исчез. Появился. Исчез. Появился. У Эака зарябило в глазах. Он все еще держал перед собой меч. Желтолицый возник в шести шагах от него. Он стоял спиной к Эаку и с умопомрачительной скоростью вертел головой. Длилось это чуть больше мгновения. А потом сильнейший удар сбил аргенета с ног. Эак упал на спину и увидел над собой улыбающееся лицо Желтого Цветка. Губы Цветка шевельнулись, лицо напряглось, и в следующее мгновение изо рта его полилась кровь, горячей струей обагряя грудь Эака. Глаза желтокожего остекленели, и тут только аргенет понял, что противник пронзен его мечом. Насквозь. По самую гарду.

Эак столкнул его с себя и с трудом встал. Голова его кружилась, но он нашел в себе силы выдернуть клинок и салютовать им антассио сонанге.