Я еще пару секунд глядел вслед улепетывающим в сторону лесополосы мародерам, а потом посмотрел на гаттьену. Уитанни нависла над рыцарем, поставив ему на грудь обе лапы и кровожадно облизываясь. Воин что-то бубнил в свой шлем-саллед — я не мог ни слова разобрать, но догадывался, какие отборные проклятия раздаются сейчас в наш адрес. Убедившись, что вся шайка разбежалась, я подошел к поверженному и концом посоха постучал по его шлему.

— Эй, приятель, — сказал я. — Наша взяла. Нехорошо обижать крестьян.

Присев на корточки, я откинул забрало шлема и увидел мертвенно-бледное, перепуганное лицо человека, который по возрасту был моим ровесником. В его серых глазах был такой несусветный ужас, что я даже пожалел его.

— Пощады! — пролепетал рыцарь, глядя не на меня, а на Уитанни. — Во имя всех высших сил!

— Что здесь происходит? — спросил я самым спокойным тоном.

— Пощады… прошу вас… я заплачу… выкуп, — прохрипел рыцарь, вращая глазами, остекленевшими от страха. — Убери ее, убери, ааааа!

— Я спросил: что тут происходит?

— Меня послали…. Кондотьер Понтормо, наш командир, послал меня… на разведку.

— Капитан Донато Френчи, не так ли?

— Убери зверя, маг! Во имя Вечных!

— Зачем вы подожгли хутор?

— Это все сиволапые, будь… они прокляты. Мы потребовали провизию и сено, они… заартачились.

— И вы их наказали, так? — Я почувствовал тяжелую давящую злобу. — Вот взять сейчас и сказать гаттьене, чтобы она тебе башку открутила, проклятый пес.

— Прошу тебя… не надо! У меня приказ… был. Мы должны были… обеспечить наш отряд провиантом.

— И ради этого ограбить этих бедняг?

— Это всего лишь… жалкие крейоны.

— Это живые люди.

— Мы должны, — лепетал Френчи, — выступить к Роэн-Блайн, чтобы соединиться… с армией Хагена.

— Армия Хагена? Так что же, маршал покинул Набискум?

— Покинул… Ради Вечных, убери же наконец это тварь!

— Маршал Хаген оставил Набискум, — сказал я, захваченный собственной мыслью. — Что ж, это важная новость.

— Убери зверя!!!

— Роэн-Блайн — что это за место?

— Крепость, которую мы должны захватить. Сорок миль на северо-восток отсюда. — Френчи начал икать от страха. — Пощады, маг!

— Уитанни, сторожи его, — сказал я и направился к домам.

То, что я увидел, вызвало у меня самые тягостные чувства. Большой добротный дом, построенный когда-то с любовью и старанием, был почти полностью охвачен огнем — пламя выбивалось из окон, и прогоревшая крыша вот-вот должна была рухнуть. Пылал и дальний от меня овин, вокруг которого бестолково и жалобно блея расхаживали овцы. Тут же потерянно бродило несколько кур, и мне врезался в память петух, которому, видимо, удалось вырваться из лап схватившего его мародера. Я понял это потому, что у бедняги был начисто выдран весь хвост.

Ко мне уже бежал хозяин разграбленной фермы, маленький плохо одетый толстячок средних лет. Опаленные волосы венцом торчали вокруг его испачканной копотью лысины, красные гипертонические щеки были в слезах.