И самовнушение, что Грэйв — всего лишь мой друг и наставник, больше не действовало.

Даже когда он покаялся передо мной в одном своём грешке, дурацкое чувство никуда не исчезло.

Около месяца назад высший заявился в Флитвуд с утра пораньше, чего, в принципе, никогда не бывало. В лёгком пиджаке в клетку, с новенькой тростью, набалдашник которой так и сверкал в лучах солнца, и заговорщицким блеском в серых хитрющих глазах.

— Доброе утро, леди! — стащив с головы цилиндр, поздоровался со мной, приказчицей и клиенткой, которые замерли, словно музейные экспонаты. Даже, кажется, дышать перестали. Хорошо хоть стояли с закрытыми ртами.

Почему-то персона его светлости вызывала в Флитвуде живейший интерес у всех его обитателей.

— Доброе утро, мистер Грэйв, — на миг оторвавшись от перевязывания коробки со шляпкой, улыбнулась я и снова сосредоточилась на своём занятии.

— Чудесная погода, не правда ли? — дежурно заметил герцог, приближаясь ко мне, точно хищник к желанной добыче. Облокотившись на прилавок, подался вперёд и шепнул на ухо: — Я тоже стирал тебе память.

— Ты… что? — красная лента выскользнула из дрогнувших пальцев.

Моя помощница, мисс Нельсон, серьёзная и исполнительная молодая особа, но почему-то во время визитов герцога становившаяся румяной, к месту и не к месту хихикающей дурочкой, тут же навострила уши. Покупательница — долговязая девица, уже давно на выданье, дочь то ли барона, то ли баронета, битых полчаса самозабвенно примерявшая одну единственную шляпку, тоже вся обратилась в слух.

Виделось, наверное, им что-то интимное в том, как Эшерли с лёгкой полуулыбкой нашёптывал мне что-то на ушко.

— Иди за мной, — гневно зыркнула я на высшего. Велев приказчице самой заняться коробкой, рванула к лестнице. Так и хотелось обернуться и посильнее пнуть негодяя, чтобы кубарем скатился вниз. Оказавшись в гостиной, тут же накинулась на него: — Что ты мне стёр?!

— Перестань шипеть. — Грэйв аккуратно подвинул меня, исходящую праведным гневом, в два шага пересёк маленькую комнатушку, заполненную мебелью пастельных тонов и живыми цветами, и с наслаждением растянулся в своём любимом кресле. — Это было для твоего же блага.

— А поподробнее? — упёрла я руки в бока.

— Однажды ты ослушалась меня и спустилась в подвал.

— Не было такого! — вспыхнув, запротестовала я. Потом вспомнила, сколько раз мечтала оказаться по другую сторону заветной двери, и благоразумно умолкла.

Рассказ Эшерли не то чтобы меня удивил, он поверг в шок.

— Ты с ума сошёл! — только и сумела выдавить из себя, ошеломлённо глядя на мага. — Если о твоём… хобби узнают, тебя упрячут в тюрьму. Это в лучшем случае. Сумасшедший…

— Её величество не возражает, — вроде как успокоил меня высший. Сидел с таким беспечным видом, словно мы говорили о будничной неурядице, а не о нарушении одного из основополагающих законов Верилии. — Хотя, конечно, трезвонить об этом направо и налево не стоит. Потому и стёр твои воспоминания. Сама понимаешь, ты не должна была знать о моих экспериментах. По крайней мере, тогда. Да и… — он помедлил, прежде чем закончить: — Не хотел, чтобы ты меня боялась.

— Но я всё равно тебя боялась, — улыбнулась с оттенком горечи. Теперь эти страхи казались глупыми и даже смешными. Но тогда они были частью меня, я как будто дышала ими. — И как успехи с… подопытными? — спросила осторожно.

Святые небеса! Я жила в одном доме с воскресшим трупом! А может, и не одним.