А мы двинулись на юг.

Я повел «Сперхафок» быстро, предоставив этельстанову флоту плестись позади. В один холодный осенний день настал благословенный момент, когда мы обогнули отмели Линдисфарены и проскользнули в гавань Беббанбурга. Бенедетта ждала меня, в большом зале было тепло от горевшего в громадном очаге плавника. Я вернулся домой.

Три недели спустя мимо крепости прошла армия Этельстана. Битвы так и не произошло, но во время нашей встречи у Ворот Черепов король по-прежнему кипел от возбуждения. По его словам, скотты претерпели унижение.

– Им пришлось оттянуть свои силы из Камбрии! Этот подлец Эохайд ушел, и олдермен Альфгар вернулся в Кайр-Лигвалид.

Альфгар был одним из двух олдерменов, которым Этельстан поручил замирить Камбрию.

– Хорошо, государь, – сказал я, потому как выразиться иначе означало попросту разозлить его. Эохайд мог вернуться в Шотландию, но у меня не было сомнений, что норманнские поселенцы в Камбрии продолжают поглядывать на север в поисках поддержки, и пусть Альфгар стоит в Кайр-Лигвалиде со своим гарнизоном, его по-прежнему окружает недовольное и враждебное население.

– Государь, поужинаешь у нас сегодня?

– С удовольствием!

Он привел с собой в крепость два десятка людей. Одним из них был Ингильмундр, рыскавший по укреплениям, желая понять, как можно к ним подступиться. Другим был епископ Ода – и ему здесь были рады. Я улучил момент перемолвиться с ним с глазу на глаз. Мы уселись под холодным светом луны и наблюдали за небольшими волнами.

– Я встречался с Анлафом, – выложил я.

– Король знает?

– Я ему не говорил. У него и без этого хватает подозрений насчет меня.

– Он должен узнать!

– От тебя?

– Нет, лорд.

– Слухи до него наверняка дойдут, – согласился я. – Я буду их отрицать.

– Как отрицал убийство Гутфрита?

– Без Гутфрита мир стал лучше, – огрызнулся я.

– Я приметил свежий череп на воротах, – лукаво проговорил Ода и, не дождавшись от меня ответа, хмыкнул. – Ну расскажи, чего хочет Анлаф?

– Нортумбрию.

– Тут ничего нового.

– И он думает, что Константин отдаст ее ему.

Ода коснулся пальцем креста на груди:

– С какой стати Константину нужен языческий король-норманн на своей южной границе?

– Чтобы досадить Этельстану, конечно. А еще он понимает, что Этельстан никогда не смирится с властью скоттов в Эофервике.

– А с властью Анлафа он разве смирится?

– Нет, – согласился я. – Но что, если союзниками Анлафа будут скотты? Страт-Клота? Обитатели островов Судрейяр? Все язычники севера?

– Все язычники севера? – многозначительно спросил Ода, глянув на мой молот.

Я невесело рассмеялся:

– Только не я. Я останусь здесь и буду наращивать стены.

Ода улыбнулся:

– Потому что ты стар? Лорд, я вроде как припоминаю, что Беовульф был примерно твоих лет, когда сразился с драконом и убил зверюгу.

Я сидел на том самом месте, у наружной стены господского дома, когда впервые услышал про огромного летящего на юг дракона, серебряные крылья которого взбаламутили море.

– Беовульф был героем, – возразил я. – Да, дракона-то он убил, но и сам погиб при этом.