|
То есть к жабам. То есть к одному-единственному представителю жабьего племени, который сидел на полу, раздувая горло, шумно дышал и постепенно надувался — вот-вот взлетит. И что вы думаете? Он таки взлетел! Этот тяжелый Жаб в серебряно-золотом оперении! — Я так понимаю, что теперь ты не согласен на ампутацию своих перьев? — кротко спросил я. — А что с хвостом делать будем? — Какая такая ам-акация! — закричал Домовушка. — Злато-серебро из живого творения расти не может! Вертай его обратно, в пристойную суть, в жабу обыкновенную! А ты, Жабик, по злату своему не горюй, его ведь, злато, сколь на зуб не клади, а в утробе-то все одно пусто! Жаб тяжело шмякнулся на пол, звякнув перьями. — Режь, туды-т его за ногу! И хвост, и перья! Приведи меня в натуральный вид! Да… Осталось только выяснить, как это сделать. Глава двадцать пятая, в которой выясняется, кто из нас был прав: я или Домовушка Ограниченным людям служит большим утешением сознание, что и те, которые умнее их, при случае поступают не лучше, чем они. Габриель Беттередж Да, это, пожалуй, самый извечный вопрос, который с незапамятных времен встает перед человеком — как добиться. С целями, как правило, все более или менее ясно (обычно мы знаем, чего хотим). Со средствами, находящимися в нашем распоряжении, тоже. А вот путь достижения этой самой цели: надо его найти, то есть проложить; преодолеть препятствия, которых довольно подкладывает жизнь нам под ноги; да еще обойтись имеющимися в вашем распоряжении средствами; да возместить недостаток означенных средств — смекалкой ли, помощью окружающих, либо откладыванием достижения цели на неопределенный срок (пока необходимые средства не будут приобретены), и не сбиться с пути к главной цели плутанием по боковым, заманчивым и влекущим, но таким неверным, обманчивым тропкам… Не есть ли это наша жизнь? Сначала мы устанавливаем для себя препятствия, а потом успешно их преодолеваем. Итак, цель моя была ясна, даже ясны были две цели: кратковременная — вернуть Жаба в прежний, жабий, вид; и долгосрочная — применить накопленный опыт в возвращении в прежний вид всех остальных. Со средствами тоже было все, в общем и целом, ясно: мой магический талант, конспекты Лады, возможно, помощь Ратибора. В конспекте Лады я нашел место, касающееся экстраполяции — то есть вывода хвоста потока магионов наружу. И там, черным по белому и в рамочке, сделанной красной пастой, было написано: «Если не экстраполировать отрицательный поток вовремя, заклинание приобретает необратимый характер». Мы с Вороном еще прошлой ночью поспорили, как толковать слово «вовремя». Ворон считал, что это означает действие во время произнесения заклинания, я же спорил — где-то в конспектах Лады я встречал раздел о степени свежести заклинаний — свежее, средней (второй) степени свежести и застарелое. Так вот, как мне казалось, что даже и на второй стадии заклинание можно еще обратить вспять. Только в нужной тетрадке не оказалось нужного листика — когда заклинание считается свежим, а когда — второй и третьей степени свежести. Потерялся листик. Я спросил Ратибора, не просветит ли он меня по этому вопросу. Ратибор не просветил, сказал, что не помнит такого. И заинтересовался вопросом экстраполяции. Я объяснил, как умел. Как оказалось, Ратибор был еще менее подкован, чем я — он не знал, что такое магионы! Я удивился — как же он тогда занимается магией? А у них просто была другая терминология — потоки магионов у них назывались нитями, прядями, путами и волокнами, а поля — полотнами. |
