|
— Это даже не экспроприация. Мы же на территории врага, и эти воблы — наши трофеи. Законная добыча. Мы же сюда с боем прорывались! Пес подумал — и согласился со мною, так что я уделил ему кусочек спинки. Как раз в тот момент, когда с рыбками было покончено, Ратибор оторвался от созерцания. — Да уж, красавицы! — резюмировал он. — Так ты говоришь, это не нарисовано? — Это фотография, мгновенный отпечаток. Изображение отпечатывается на пленке, а потом переносится на бумагу. И распечатывается. Эти картинки в основном из журналов… — Точно, — со знанием дела подтвердил Крыс, облизывая усы. — Из «Плейбоя». Ратибор заинтересовался, что же такое фотография, я кое-как, в меру своих знаний и в меру Ратиборовой способности понять, объяснил. — Ты хочешь сказать, что это живых девок вот в таком виде?… — Ратибор не договорил и сплюнул. — Ну, бесстыжие!.. Знал бы — не смотрел. — Ну почему? — удивился Крыс. — Тебе полезно. Для общего образования! — и захихикал. Ратибор еще раз сплюнул и развернулся к столу. — Ну что, пошли тогда? — Э, нет! — сказал я. — Надо еще этого Бублика проучить, чтобы ему неповадно было. А то бедный Ворон и расслабиться больше не сможет. Под страхом быть уворованным… — Вот и хорошо, что не сможет! — вмешался Пес. — Будет вести трезвый образ жизни. И ему полезно, и нам облегчение… — Мужику надо иногда расслабляться, иначе что он за мужик! — убежденно заявил Крыс. — Так что тут я с Котом согласен. В виде исключения. Давайте все тут порушим, а на стенке напишем: «Это тебе за то, что ты Ворона украл!» Тоже мне, Маргарита нашлась! — Бублик — это тебе не критик Латунский, он разгрома и не заметит даже. И надпись на стене прочитает, нет ли — неизвестно. Напугать его нужно, и по-настоящему. — А давай, Кот, ты его превратишь в кого-нибудь? — азартно сказал Пес, и даже хвост у него задрожал. — Уж я его тогда напугаю! — Зачем превращать? Пусть себе живет! Только пусть птичек не ворует, — вступился Ратибор. — Только его сначала протрезвить надо, слегка. А то он сейчас ничего не воспримет. Решит, что у него — белочка, и все, — сказал я. — А что такое «белочка»? — спросил наивный Пес. — Белая горячка. От водки, — пояснил Крыс. Ратибор почесал в затылке. — А я протрезвлять не умею… — А что тут уметь! Ткнуть его под кран и пустить холодную воду! — сказал Крыс. — Ну, — возразил я, — еще напрягаться, тащить его куда-то! Лучше сюда принести пару ведер воды, да и вылить на него… Ведер в хозяйстве Бублика не нашлось, пришлось обойтись кастрюлями. Наверное, раз десять Ратибор бегал туда-сюда между кухней и комнатой, а Пес наполнял водой все емкости, какие мы только смогли обнаружить — кастрюли, банки и миски. А мы с Крысом сидели на столе перед Бубликом наготове: Крыс — чтобы в случае чего укусить, я — чтобы в случае чего воздействовать магически. Брызги летели во все стороны, в том числе и на нас с Крысом, а на полу образовалась уже внушительная лужа, а Бублик все храпел себе, побулькивая. Мы с Крысом уже почти совсем промокли. Я-то как я, хотя, конечно, мокрая шерсть — это неприятно. А вот окраска Крыса стала очень своеобразной — краска, смешиваясь с мелом, образовала потеки непонятного цвета. Наконец Бублик стал подавать некоторые признаки жизни: трепыхаться, брыкаться и мычать. |
