— Надо полагать, — заметил мистер Болдеро, — что он приехал из Южной Америки.

— И это все?

— Все.

Душе Джеральда, в спешке покидавшей этот мир, не пришлось расставаться ни с чем ценным.

Пришла служанка и сообщила, что друзья миссис Скейлз ожидают ее в машине у входа. Софья с беспокойством посмотрела на мистера Тилла Болдеро.

— Они, конечно, не думают, что я вернусь с ними сегодня же! — сказала она. — Ведь столько предстоит сделать!

Доброта мистера Болдеро удвоилась.

— Вы ничего не можете для него сделать, — сказал он. — Сообщите мне свои пожелания касательно похорон. Я все устрою. Возвращайтесь к сестре сегодня же. Она будет из-за вас волноваться. А завтра или послезавтра приезжайте… И ни о чем не беспокойтесь, прошу вас!

Софья согласилась.

Таким образом, около восьми, когда Софья под наблюдением мистера Болдеро немного перекусила, ломбард был заперт, и автомобиль выехал в Берсли — Лили Холл сидела рядом со своим возлюбленным на переднем сиденье, а Софья занимала заднее. Софья ничего не сказала молодым людям о цели своей поездки. Она была не в силах разговаривать с ними. Они видели, что Софья находится в состоянии серьезного душевного разлада. Под шум машины Лили сказала Дику, что уверена — миссис Скейлз заболела, а Дик, поджав губы, ответил, что на Кинг-стрит они будут самое позднее в половине десятого. Время от времени Лили исподтишка поглядывала на Софью — то бросала на нее тревожный взгляд, то молча ободряла ее улыбкой, на которую слабой улыбкой отвечала Софья.

Через полчаса они съехали с кольцевого манчестерского шоссе и поехали по чеширским дорогам — накатанным, извилистым и ровным. Была та пора года, когда нет ночи — есть только день и сумерки: последняя серебряная полоска света упрямо держится несколько ночных часов. За городом, под сенью унылого вечера, печаль земли словно бы заново овладела Софьей. Только теперь осознала она, какую выдерживает пытку.

К югу от Конглтона, сразу после того как Дик включил фары, спустила шина. Машина остановилась, и Дик вылез. Они были в двух милях от деревушки Эстбери. Не успел Дик, со смирением опытного автомобилиста, вытащить сумку с инструментами, как Лили воскликнула: «Что случилось? Она заснула?» Софья не спала — судя по всему, она была без сознания.

Молодые влюбленные попали в трудное положение. На мгновение в их голосах зазвучали ноты тревоги и испуга, но вскоре к ним вернулась твердость. Софья обнаруживала признаки жизни — без проблеска сознания. Лили слышала, как бьется сердце пожилой дамы.

— Да, тут уж ничего не попишешь, — лаконично сказал Дик, исчерпав все попытки оживить Софью.

— Что же нам делать?

— Поспешим домой, насколько это позволит спустившая шина. Миссис Скейлз нужно переложить сюда, а ты будешь ее поддерживать. Так нам удастся перенести часть веса со спустившего колеса.

Дик сунул на место сумку с инструментами. Лили была в восторге от его решимости.

Таким образом они и завершили свое путешествие, уже не подвластные изменчивым чарам прелестных ночных пейзажей. Не успел автомобиль остановиться на темной Кинг-стрит, как Констанция открыла дверь. Молодым людям показалось, что она с достоинством перенесла удар, хотя зрелище того, как инертное, подергивающееся тело Софьи со съехавшей набок шляпкой вносят в дом, могло бы поразить и куда более крепкого человека, чем Констанция.

Когда дело было сделано, Дик только и сказал:

— Я поехал. Ты, конечно, останешься здесь.

— Куда ты? — спросила Лили.

— За доктором! — отрезал Дик, в спешке спускаясь с крыльца.

IV

Главное, что поразило Констанцию, хотя и не выбило ее из колеи, была необыкновенная стремительность, с которой развивались события.