|
На Рароиа мы не решались возвращаться, боясь, что опять начнем хворать. Но как только наши силы и здоровье были восстановлены — для этого оказалось достаточно месяц Питаться фруктами и овощами, — мы стали подыскивать другой остров, где можно было рассчитывать на такую же дружбу и взаимопомощь населения, как на Рароиа, и вместе с тем питаться более разнообразно. Коралловые острова отпадали. Нам подходил только гористый остров с плодородной почвой — любой, кроме Таити. Моореа и Подветренные острова архипелага Общества тоже не годились: слишком близко к Таити… Жизнь там была бы нам не по карману. На островах Тубуаи — холодно, и они перенаселены. Мангарева — очень уж далеко. Оставались Маркизские острова. Все говорило за них.
Больше тысячи километров отделяют этот архипелаг от Таити, но на шхуне до него можно добраться дней за пять-шесть. Только одна шхуна регулярно раз в месяц посещала Маркизский архипелаг. Туристы туда не наведывались, белых чиновников и поселенцев на его островах было совсем мало, зато фруктов и овощей вдоволь. Имея необходимое снаряжение, некоторые средства и опыт двухлетней жизни во Французской Океании, мы не сомневались, что сумеем хорошо освоиться. У нас был еще один повод выбрать именно Маркизские острова. Древние предания раройцев гласят, что некогда остров Рароиа был заселен выходцами с Хива-Нуи Маркизского архипелага. Потерпев поражение в войне, вождь Тане Арики был изгнан из своей долины, ему оставалось только бежать через море. На трех ладьях он со всем своим родом вышел в плавание. Две ладьи погибли во время шторма, третья, на которой плыл сам Тане Арики, спаслась, и после долгого, полного лишений путешествия вождь открыл два острова. Островки были низкие, лишенные растительности, но он все-таки решил обосноваться на них. Это были Такуме и Рароиа, и потомки Тане Арики живут там до сих нор. Событие это произошло тридцать поколений назад, то есть в начале пятнадцатого века. По полинезийцы, которые особенно чтят подвиги предков, все сохранили в памяти, и старик Те Ихо, последний ученый на Рароиа, рассказал мне множество подробностей, перечислил даже названия многих мест на родине Тане Арики — острове Хива-Нуи. Я решил, что очень интересно проверить достоверность предания. Ведь названия обычно живучи. Например, когда в семнадцатом и восемнадцатом веках англичане переселялись в Америку, они в память о родине называли поселения и области — Новая Англия, Нью-Йорк, Ричмонд, Норфолк… Поэтому я вполне могу рассчитывать, что на Маркизских островах встречу названия, знакомые мне по Рароиа. Вот как получилось, что мы оказались на борту океанской шхуны, скупающей на островах копру. Судьбе было угодно, чтобы в это же время отправились в путь художник и Ларри. Четверо белых туристов за один раз! Прежде за весь год Маркизские острова не посещало такое количество белых гостей. Морским транспортом пользовались островитяне, которые отправлялись в Папеэте посмотреть чудеса цивилизации и кутнуть в увеселительных заведениях. Наша «Теретаи» мало чем отличалась от большинства шхун Французской Океании: престарелая скорлупа (водоизмещением около ста пятидесяти тонн), пропахшая копрой, с шумным мотором, способным развивать скорость не выше пяти узлов. Тесная каюта была почти целиком загромождена товаром: суперкарго занимался коммерцией на островах. Единственным преимуществом «Теретаи» по сравнению с прочими шхунами было, пожалуй, то, что она шла почти прямиком к цели, не заходя на многочисленные другие островки. Дело в том, что во Французской Океании большинство шхун не признает точного маршрута, курс определяется настроением капитана и наличием копры. Такой порядок иной раз влетает в копеечку пассажиру, ведь платить приходится не за рейс, а за дни пути; так уж установили судовладельцы. Мы платили двадцать пять шведских крон в день. Таким образом, далеко не безразлично, длится ли плавание, скажем, от Таити до Рароиа четыре дня или четырнадцать! «Теретаи», как и намечалось, зашла только на два острова в архипелаге Туамоту, да и то оба лежали как раз на пашем пути. |
