«Эта старуха ненормальная? — подумал Даниель. — Или просто нелюдимая?

Сделав глубокий вдох, он приблизился к дверям комнаты. Он увидел яркий огонь, пылавший в широком камине. Сняв плащ, Даниель вошел в комнату.

Сперва он разглядел бабушку. Анжелика сидела далеко от огня в кресле, обитом пурпурным бархатом. На ней было элегантное черное платье с белым воротничком.

Она улыбнулась приближающемуся внуку, но не встала. При этом ее тонкая морщинистая кожа натянулась так, что лицо стало похожим на ухмыляющийся череп. Белые, как снег, волосы спадали ей за спину.

— Бабушка Анжелика, — произнес Даниель с легким поклоном. Он потянулся к ее руке, но та не шевелилась.

— Положи в камин новое полено, мальчик, — приказала Анжелика,

— Прошу прощения? — парень слегка растерялся от такого приветствия.

— Не возражай. Делай, что я сказала, — ответила старуха, холодно указывая гладкой белой рукой в сторону камина. — Положи еще одно полено.

Даниель пожал плечами, потом поспешил к камину, чтобы выполнить просьбу. В стоявшей там деревянной корзине дров не оказалось, тогда он кинул в огонь несколько щепок. Потом, вытерев руки, вернулся обратно.

— Я так рад видеть тебя, — сказал он, мило улыбаясь.

— Ты можешь идти, — ответила Анжелика резко. Прежде, чем Даниель успел возразить, она завопила: — Ты не слышал? Уходи! Уходи! Уходи!

Парень глядел на бабушку, не зная, что сказать или сделать.

— Не обращай на нее внимания, — раздался откуда-то из-за спины высокий голос.

Даниель повернулся и увидел старика, развалившегося в деревянном инвалидном кресле. Его ноги прикрывало тонкое коричневое одеяло. В неверном свете огня его лицо казалось желтым и болезненным. Он глядел на внука своими темными глазами, напоминавшими крошечные пуговки, сквозь квадратные очки.

— Дедушка! — воскликнул Даниель.

Саймон Фиар подъехал прямо к нему, вращая большие деревянные колеса обеими руками.

— Не обращай внимания на Анжелику. Она свихнулась! Стала глупой как пробка! — И он захихикал, будто сказал что-то ужасно остроумное.

Даниель обернулся к бабушке, не отрывавшей взгляда от огня.

— Дедушка Саймон, я рад вас видеть, — произнес парень, вновь поворачиваясь к старику.

Тот протянул ему гладкую, покрытую пятнами пятерню. Они пожали друг другу руки. Даниель. чуть не вскрикнул — дедушкина ладонь была совсем холодной!

— Значит, ты сын Джозефа, — пробормотал Саймон, все еще сжимая руку Даниеля. Темные глаза смотрели на парня из-за квадратных очков, детально изучая его лицо.

— Да-да. Я вижу в тебе Джозефа, — сказал старик через несколько секунд, потом откашлялся и наконец разжал свои холодные пальцы.

— Папа велел передать, что любит вас, — сказал Даниель негромко.

— Любит? Как это — любит? — вскинулась Анжелика. — Что это за любовь, хотелось бы знать?!

— Джозеф никогда нас не любил, — произнес Саймон мрачно, вытирая слюнявые губы тыльной стороной ладони.

— Прошу прощения? — удивился Даниель.

— Мой сын Джозеф совсем бросил нас. Я пытался внушить ему, что Фиары должны держаться вместе. Стоять друг за друга и вместе прятаться от наших врагов. Но Джозеф так меня и не послушал.

Казалось, что свет в его глазах меркнет. Он склонил голову. Даниель подумал было, что дедушка заснул.

— Подбрось еще дровишек, — приказала Анжелика нетерпеливо.