Точкой отсчёта, так сказать, усреднённо-НОРМАЛЬНЫМ состоянием между полным минусом и полным плюсом, по типу ноля температурной шкалы, служит «НК» (Наличие Конкуренции), и располагается оно между «ПК» и «ПЭК». Ясный пень, куда ж без неё, зар-разы. Семь потов сойдёт, покуда монопольные права у жизни выторгуешь…

    – Ну и? – заинтересовываюсь я, прерывая Бабулины словесные красивости. Понесёт её, может и на стихи перейти. – Это понятно. База исключительно выгодно расположена, учитывая сложившуюся в последние стандартные века схему транспортных грузо– и пассажиро-потоков. А дальше, дхорр сотри?

    – А дальше – топай, топай. – Бабуля подталкивает меня, и я только чудом не улетаю кувырком. «Медведяра хренова!», – думаю раздражённо, пробежав метров семь и с трудом сохранив равновесие.

    Мы топаем по тоннелю уже с полчаса.

    – Куда идём, не соизволишь ли сообщить, о многомудрая и всеведающая?

    Такое обращение она обожает. Потому – соизволяет.

    – Там, на исходе этого кор-ридорчика, в который тот восьминог-таксёр, ясный пень, недаром побоялся соваться, мы встретимся с кр-рутыми и отвязанными бабёнками! – сообщает Ррри с нескрываемым удовольствием.

    – Э-эх, была б я помоложе… – тут же сокрушённо вздыхает она.

    – И что мы им продадим? – задаю деловой вопрос.

    – Ничего. Мы купим у них. То, что делает их крутыми.

    – Ясно, дхорр забодай. А в чём же их крутизна заключается? Чем берут?

    – Двумя факторами. Поражающим воображение запасом отборнейшего нонда и обхождением без мужчин.

    – А-а-а…

    – Бэ, цэ. Мы купим первый фактор, отвечая на немой вопр-рос, застывший в твоих глазах.

    – И что – совсем-совсем БЕЗ? – живо интересуюсь. По спине бегут мурашки. Э-э-э, да мне боязно, оказывается, стало! Ещё бы. Колония лесбиянок-мужененавистниц каких-то… а я пол не сменил перед торговой операцией! Дхорр забери, почему Ррри не предупредила, что надо бы?

    – Ну отчего же… и мужчин приглашают. Иногда.

    – Когда КУШАТЬ очень хотят? – вполне резонно спрашиваю. – Живьём предпочитают или предварительно варя…

    – Ну-у, кому чего не хватает! Выдаё-ё-от тебя подсознание, однако! – Бабуля ухмыляется во все девяносто шесть. – Нет, когда ПРОСТО очень хотят. Они же не радикальные феминистки, если ты об этом. А если проголодался от долгого пешего полёта, глотни пару капсул энзэ… Это у них такая религия, ясный пень. Тем, кто истово соблюдает все её заветы, каноны веры – велят не делить кров с гетеросексуальными существами своей расы. Велят спариться, зачать потомство, родить, оставить, и предписывают, покамест молодые, тикать куда подальше. В дальнейшем отношения с мужчинами ограничиваются в лучшем случае лишь выплатой алиментов.

    – Ну-у, – лыблюсь я ехидненько, – если только за этим дело встало, к их услугам сотни ино… Да! – вдруг спохватываюсь. – А они, собственно, кто?

    – Они – Дочери Тиа Хатэ! – торжественно провозглашает Риал Ибду Гррат. – Истинные и правоверные!

    * * *

    …Вселенная, по кирутианской Книге Тиа Хатэ: бескрайний дремучий Лес, под завязку набитый конкурентами в виде живых и не очень (типа природных катаклизмов) опасностей.