– Еще, – прохрипел он. – Пожалуйста.

– Сию секунду, – сказала женщина. Ее акцент… русский. Взять Наташу Фатали, прибавить ей тридцать или сорок лет, облачить в спортивный костюм… это была она.

Тут Джек увидел, что рядом с ней сидит пес, огромная белоснежная лайка‑маламут. Подняв голову, пес смотрел на Джека.

Вроде Кейт рассказывала о какой‑то пожилой женщине с русским акцентом и с собакой… эта ли женщина дала Кейт его номер телефона?

Он попытался приподняться на локтях, но обмяк. Вода несколько утолила жажду, но та не исчезла.

– Кто вы и как сюда попали?

– Это не важно. Ты должен…

– А я вот чертовски уверен, что важно. Это мой дом, и дверь была заперта – на четыре замка.

– Выслушай меня, – настойчиво потребовала она. – Ты должен перебороть инфекцию и победить.

– У меня всего лишь простуда или что‑то в этом роде.

– Если бы… Это не простуда. Это тот же вирус, что и в остальных. В любовнице твоей сестры и в ней самой. И в тебе тоже.

Вирус Филдинга? Тот самый, зараженный? Не важно, откуда она о нем знает. Если она права…

– Этого не может быть. Филдинг сказал, что он не вызывает никаких симптомов и передается только через кровь.

– А разве вчера у тебя не было кровотечения?

– Нет. Я…

О черт. Холдсток. Он царапнул мне руку, проходя мимо, когда вместе с Жаннет уходил из квартиры.

– Дьявол! Вы сказали, что и Кейт… Женщина кивнула. Грустно, подумал он.

– Подождите. Если меня заразили только вчера и мне уже так плохо, почему же у нее…

– Она не может перебороть его. И никто не может.

– Вы несете бред. Если бы она не могла перебороть его, ей было бы еще хуже, чем мне, а она себя прекрасно чувствует.

Женщина покачала головой:

– Справиться с ним можешь только ты.

– Ну да, как же, – проворчал Джек. Он закрыл глаза. Даже этот разговор измотал его.

– Не разговаривай, – сказала женщина. – Береги силы и слушай: вирус будет распространяться. Он заразит многих, и они заразят многих других. Будет война между теми, кто инфицирован, и теми, кто нет, война, доселе невиданная: мужчины пойдут против женщин, родители против детей, дети против родителей, брат на брата.

– Этого не случилось со СПИДом, так почему же…

– Потому что тут все по‑другому. Вирус будет распространяться со скоростью ветра. Вся гармония мира, все взаимное доверие исчезнут, когда незараженные будут убивать зараженных или предположительно зараженных. Но и те будут сопротивляться, нанося удары со всех сторон, распространяя свое заболевание. Кровопролитие, смерть, ненависть, ужас – планета переживала страшные времена, но только не такого размаха. Потому что теперь таких, как  ты, становится все больше, и ни один – ни один – не избегнет этой участи.

– Неужели этот вирус так страшен? Но какое вы имеете к нему отношение?

– Это не важно. Вирус – еще не конец. Вирус всего лишь середина.

– Середина чего?

– Того, о чем я говорила тебе: войны, ненависти, смерти, страха, боли и разрушения.

– Кому, черт побери, это нужно?

– Противнику.

Джек с трудом открыл глаза и посмотрел на нее.

– И кто же он такой? Дьявол? Она покачала головой:

– Ты узнаешь. Ты встретишь его. Противник питается человеческими несчастьями, раздорами, хаосом. И это пиршество для него создаст вирус.

Не стоило и сомневаться, что дама была явно не в себе. Она проникла в его дом – прихватив и своего жуткого пса, – и Джек был бессилен выставить ее.