Но это еще не последняя остановка. Обеспокоенно смотрел он вниз на ровные рядочки кукурузы. Хватит ли для нее воды? Наверно, именно это и пригнало его в поле. Четвертый раз сажают здесь кукурузу. И если она не вырастет, не выдюжит, виноват будет он, потому что не сменил поля. В других колхозах виноваты погодные условия, а в «Дружбе» он. Кукуруза, ячмень, картофель, а за всем этим его новая система, его хозяйственный талант, он сам. Грек не может забыть об этом, тем более после бюро райкома, где ему вкатили выговор, после всех перемен, после того, как к нему стали цепляться в сельхозуправлении.

Возвращался Василь Федорович уже в сумерках по старой дороге. Ему то и знай приходилось притормаживать, выруливать на обочину, а в одном месте даже доставать из багажника топор: при дороге росли старые тополя да вербы, ветер пообламывал им ветки, а несколько деревьев свалил на дорогу. Василь Федорович и не заметил вроде такого вихря, и теперь удивлялся разрушениям. Да, завтра надо распорядиться убрать бурелом.

Вдруг в свете фар что-то взблеснуло, черпая тень качнулась из стороны в сторону, потом наклонилась вперед и почти слилась с деревом. Василь Федорович осторожно, не выключая света, подъехал. Кто-то тащил по выбоистой дороге мотоцикл. Грек обогнул его и остановил машину. Володя Огиенко! Хоть и темно было, но Грек заметил жалкий вид тракториста. Наверно, давно тащил свою «Яву», вымотался, промерз до нутра. На мгновение злорадство проклюнулось в Греке — вспомнил Володину статью в газете, где тот выдрючивался: мол, на свете и не существует его, председателя артели, — но сразу и изничтожилось.

— Садись-ка в машину, — велел он. Володя отрицательно покачал головой. — Закоченеешь.

— Мотоцикл, — коротко промолвил Володя.

— Никуда он не денется. — А сам подумал, что, наверно, тоже не бросил бы новенькую «Яву» на дороге.

Он пошел к машине. «А как застудится да схватит воспаление легких?.. Тьфу ты…» — выругался мысленно.

— Садись! — уже загремел он.

— Если бы прицепить? — сказал Володя.

— Кого прицепить? Тебя? А сковырнешься по дороге или налетишь на машину?

— Тормоза работают.

— «Тормоза», «тормоза», — неизвестно с чего вскипел Грек.

Может, оттого, что ему никогда не доводилось буксировать мотоциклы, а тут ночь, и старая, выбоистая дорога, и дождь, и темень. Еще вылетит кто с полевой дороги… А у Огиенко даже сигнальные огни не горят. Но достал из багажника новенький трос в целлофановом пакете, принялся его распутывать. Володя стоял молча, шмыгал носом, как школьник.

«А мог бы быть зятем, — подумал Грек. — Такой вот сопливый».

— На, крепи, — бросил он конец троса прямо под ноги трактористу.

— Вы это… — еще сильней шмыгнул Володя. — Если не хочете или боитесь, так не надо.

— Не упрямься, — примирительно сказал Грек. — Привязывай.

Грек ехал медленно, на второй скорости, все время чувствуя, как дергается сзади мотоцикл. «Будто рыба на кукане», — улыбнулся он. Темень стала еще гуще, хотя дождь притих, едва моросило.