21

Мисс Ти не дала мне шанса спросить, что случилось.

— Я не говорила тебе, что остаток дня ты можешь отдыхать, а я тебя прикрою.

— Краснофуражечники устроили мне турне по высшему разряду. Я никогда еще не видел их такими серьезными. Может, позже здесь появится сам принц Руперт.

Она не хотела расставаться со своим раздражением, но все же рассталась. Визит наследного принца значил очень многое.

— Понятно.

— А наш личный принц говорил что-нибудь, пока меня не было?

Дотс снова крепко спал.

— Он сделал мне предложение. Двухчасового незарегистрированного брака. После того, как снова встанет на ноги. Я подумаю об этом.

— Еще один признак того, что он поправляется.

Мисс Ти бросила на меня сердитый взгляд и проворчала что-то; сдается, Морли вряд ли счел бы ее слова подкупающими.

Потом она отлучилась в поисках более важных дел. Мисс Ти не забрала с собой поднос с завтраком, и я налил себе холодного чая, снова поставил свою раскладушку, устроился на ней, взял сборник Салвейшена и попытался перечесть «Несчастную любовь».

Название говорило обо всем. В эту тему вдыхали жизнь в большинстве постановок в театрах Танфера. В данной пьесе имелись автобиографические элементы. Главная героиня, вместо того чтобы быть обычной малодушной розой, походила на любовницу Салвейшена, Торнаду.

Просмотрев несколько страниц, я спросил вслух:

— Во что ты вляпался на сей раз?

Судя по всему, во что-то крупное. И это не вписывалось в обычную схему. Морли не сделал бы ничего такого, что привлекло бы внимание принца Руперта.

Оставалось подумать о нападении на меня и на Тинни.

Мы тоже сознательно ни во что не впутывались.

Я вернулся к чтению пьесы. Мне нужно было прояснить мысли.

Закончив читать первую сцену третьего акта, я огляделся по сторонам и обнаружил, что Морли смотрит на меня, и не очень весело.

— Какого черта ты натворил?

Со слабой улыбкой он тихо скрежещуще прохрипел:

— Воды!

Я накапал ему в рот воды. Напившись, он снова уснул, ничего не сказав и не ответив ни на какие вопросы.

Краш принесла обед и забрала остатки завтрака.

— Мне нужна еще вода и нужно вынести ночной горшок, — сказал я.

— А мне нужна алмазная диадема.

Несмотря на ее вызывающее поведение, все мои просьбы были быстро выполнены.

Морли проснулся, выпил воды, не изрек ничего мудрого и снова уснул.

За час до ужина вернулся лекарь, вырядившийся в свой лучший траурный наряд. Я не стал спрашивать, почему Дети одеваются подобным образом, — не настолько уж меня интересовал этот вопрос. Я становился пресыщенным. И расстроенным.

Большим сюрпризом было то, что лекаря сопровождала знакомая мне с прошлого года Виндвокер. Неистовый Прилив Света.

Она тоже удивилась при виде меня. И слегка смутилась, полагаю, потому что потупила большие красивые фиалковые глаза.

Я вежливо поздоровался с колдуном, про себя проделывая дурацкие расчеты в попытке связать с помощью слова «свет» видного деятеля с Холма с лекарем из культа. Но у меня недостаточно развито было параноидальное воображение.

Этих двоих сопровождала Белинда Контагью, но она осталась в коридоре и наблюдала оттуда. И сам я тоже сделал кое-какие наблюдения.

Виндвокер не состарилась ни на минуту. Она все так же напоминала облачко и была совершенно восхитительна. Но сегодня она была сама деловитость. Она подошла к окну и выглянула, почти не обратив внимания на Морли.

Я попытался вспомнить, знакомы ли они. То были полустершиеся из памяти времена. Допотопные времена. Я был тогда другим человеком в другом мире, а не респектабельным представителем буржуазии.