Вместо того, чтобы Миллер потерялась в фантазиях о том, что она останется в Чикаго, я  был тем, кто это сделал. В каком мире я должен просто смириться с ее уходом?

Как, черт возьми, я должен забыть, как звучит ее смех? Каковы на вкус ее губы?

Я хочу ее. Черт . Любой здравомыслящий натурал ухватился бы за возможность заполучить ее в качестве незамужней девушки для секса так, как она хочет, но мой мозг забыл, как вести себя непринужденно, в то время как мой член молится, чтобы я вспомнил.

Так что да, я злюсь на себя, потому что не понимаю как заполучить ее, зная, что скоро мне придется позволить ей уйти. И вместо того чтобы повзрослеть и сказать ей об этом, я выбираю избегание.

Я снова стучу в нашу смежную дверь, но она по прежнему не отвечает.

Я пробую позвонить ей, но безуспешно.

Найдя контакты Монти и Кеннеди, я по отдельности отправляю им один и тот же текст.

Похоже что Кеннеди и Миллер вот вот станут друзьями, даже несмотря на то, что ей нравится считать что у нее их нет. Я вижу, как Миллер волнуется всякий раз, когда Кеннеди рядом. Она единственная женщина, которая ездит с нами в турне, может быть, они сейчас вместе?

Я:  Ты случайно не знаешь, где Миллер?

Кеннеди:  Нет, но твой брат не перестает присылать мне селфи себя с Максом, спрашивая, не хочу ли я прийти и поиграть с ним.

Она пересылает мне пару фотографий где они играют. Очевидно, что эти фотографии – новейшая форма ловушки Исайи. Его штучки никогда не помогали в завоевании Кеннеди, теперь он выбирает путь семейного человека и смотрит, сработает ли это.

Я:  Хочешь, я скажу ему, чтобы он оставил тебя в покое?

Кеннеди:  Я с этим справлюсь. Я имею дело с твоим братом уже много лет. Когда дело доходит до Исайи Роудса, мое любимое занятие – смирять его.

Я:  Повеселись.

Кеннеди:  Я именно так и делаю.

В отдельной текстовой ветке отвечает Монти.

Монти:  Почему ?

Я:  Странный ответ. Она с тобой?

Монти:  Какие у тебя намерения относительно моей дочери?

Ладно, он определенно с Миллер. Схватив ключ, я выхожу из своего номера и направляюсь к нему.

Я:  Эта новая штука с гиперопекающим папой не сработает. Она живет в фургоне, и тебя это устраивает. Она ездит по всей стране одна по работе. Мои намерения ни в коем случае не являются твоей главной заботой, когда дело касается ее.

Монти:  Я задаю простой вопрос. Так что защищайся, Эйс. Я уже однажды застукал тебя с ней в постели. Что еще мне следует знать?

Гребаный ад.

Сделав несколько поворотов по коридору на нашем этаже, я нахожу комнату Монти и стучу.

– Да? – спрашивает он, лишь слегка приоткрывая дверь.

– Миллер здесь?

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Папа, прекрати, – слышу я ругань Миллер на заднем плане. Взявшись за дверцу, она полностью открывает ее, обнажая свои красивые темные волосы и оливково зеленый комбинезон. – Он был таким весь день.

– Это потому, что вы двое вели себя как незнакомцы. Что то явно произошло.

Ну… черт.

Миллер игнорирует его, ее взгляд скользит по моей одежде, она полностью одета и готова покинуть отель.

– Что случилось? Нужна помощь с Максом?

– Нет, сегодня вечером он с Исайей, но я хотел спросить…

Мой взгляд скользит к Монти, стоящему позади своей дочери, скрестив большие руки на груди. Он показывает двумя пальцами на свои глаза, прежде чем направить их в мою сторону, говоря, что наблюдает за мной. – Ты можешь, блядь, остановиться? Это странно, Монти.

Миллер резко оборачивается, но он делает вид, что совершенно спокоен.