Я тяну его за руку назад, чтобы он вернулся на скамейку рядом со мной. – Он прав.

Как бы ни хотелось услышать эти слова, это именно то напоминание, которое мне нужно пережить сегодня вечером и вернуться в путь завтра.

Глава 35

Кай

Миллер выглядывает из пассажирского окна моего грузовика, наблюдая за городскими небоскребами, когда мы выезжаем из центра города, направляясь домой.

Я не спрашиваю, в чем дело, потому что мы оба знаем. Она уезжает через несколько часов; обратный отсчет нашего совместного времени достигает нуля утром.

Переводя взгляд с дороги передо мной обратно на нее, я перегибаюсь через центральную консоль и кладу ладонь ей на бедро. Миллер выдыхает в стекло, прежде чем накрыть мою руку своей, крепко сжимая.

Она улыбается мне через плечо, но это не касается ее глаз.

Именно Миллер вытаскивает Макса из автокресла, когда мы возвращаемся домой, и прижимает его к груди, когда мы заходим внутрь. Она не поставит его на ноги и не отпустит, и я слишком хорошо понимаю это чувство. Я делаю то же самое, когда отправляюсь на поле на целый день, но в отличие от меня, когда Миллер завтра уйдет из дома, она не вернется.

Когда она направляется в его комнату, я останавливаю ее, обнимая рукой за талию. – Подожди.

Я киваю в сторону кухни. – У меня есть кое что для тебя, прежде чем мы уложим его спать.

Кожа между бровями Миллер складывается, но с моим сыном на бедре и выглядя как моя гребаная мечта, она следует за мной на кухню.

Макс восторженно хлопает в ладоши, что действительно поднимает мое эго, когда я ставлю торт, который испек, на прилавок прямо перед всемирно известным шеф кондитером.

– Ты испек мне торт? – спрашивает она.

Я поднимаю глаза и вижу, что она смотрит на него, прикусив нижнюю губу.

– Сегодня твой день рождения, Миллс. Каждый заслуживает праздничный торт.

Она улыбается самой грустной улыбкой, которую я когда либо видела. – Никто другой не готовил мне торт с тех пор, как я была маленькой девочкой, и мой папа пытался. Хотя это было не очень вкусно.

– Что ж, держи свои ожидания на низком уровне. У меня такое чувство, что у нас с Монти одинаковый уровень мастерства на кухне.

Она смеется, но я слышу, как эмоции застревают у нее в горле. Сегодня для нее тяжелый день, и да, в каком то смысле я хотел, чтобы ее уход был тяжелым. Я хотел, чтобы она чувствовала себя настолько связанной с местом или человеком, что ей было бы очень больно покидать их, но я чертовски люблю эту девушку, и последнее, чего я хочу, это чтобы она расстраивалась, особенно в свой день рождения.

– Торт из коробки, так что мы должны быть в безопасности, но мне пришлось приготовить глазурь самостоятельно. Вот где может быть проблема. – Я застенчиво чешу затылок.

Она слегка смахивает с края, предлагая Максу глазурь на своем палеце, и как только он оказывается у него на языке, его лицо морщится, как будто это худшая форма пытки, а не сладкий десерт.

– О нет, – ворчу я. – Это плохой знак.

Миллер проводит еще раз по тому же пальцу, кладя его в рот. Она кивает, как будто размышляет. – На вкус как дерьмо.

Я не могу удержаться от смеха.

Ее зеленые глаза смягчаются. – Спасибо, Кай. Это…

Она просто кивает, не в силах добавить больше слов.

– Самый вкусный торт, который ты когда либо пробовала?

Кривая улыбка. – Что то вроде этого.

Перегнувшись через разделяющий нас кухонный остров, я целую ее. – Еще кое что.

– Еще кое что?

Она сажает Макса на бедро, утыкаясь в него носом. – Еще кое что, Баг?

Он хихикает, когда я кладу на прилавок маленький подарочный пакет. Ее внимание переключается с него на меня.