Я присел за кустами. От подъезда охраняемого дома к джипу шел Хват. Данилы в машине не было видно. Должно быть, лег на пол. У пропускного пункта Хват поздоровался с двумя господами, одетыми в одинаковые, добротные синие костюмы. Галстуки у обоих были тоже синие, под цвет костюмам, только рожи разные. У одного из незнакомых мужчин, толстого, как пивная бочка, вместо кружки сверху красовалась голова. У второго сверкал на солнце лысый череп и красным стручком свисал большой нос. На голове у второго не хватало только бараньей шапки, а так был бы — вылитый джигит. На Хвате был легкий, светлый костюм, в тон подобранные рубашка и шелковый галстук. На фоне двух незнакомых мужчин, одетых в одинаковые синие костюмы, Хват смотрелся импозантно. В его движениях, походке, было что-то от элитного дома, из которого он вышел. Среда обитания накладывает отпечаток на человека. В Хвате зарождался барин. Все втроем, они перешли дорогу и заняли то место у рекламного щита, где недавно разговаривали со мной угонщики джипа. У меня было идеальное место для подслушивания. Я снова присел за кустами.

— Здесь удобно, тут и поговорим. — «Пивная кружка» украсила себя сигаретой, обращаясь к Хвату.

— Я не против, Бачок, поговорим, — чувствовалось, что Хват не боится их.

— Почему бегаешь от нас? — Носатый стручок тоже вступил в разговор.

— Не было времени, Цезарь, дела, дела.

— Ты знаешь, что подошло время платить проценты по кредиту? — зачастил Бачок, стараясь сгладить резкость своего товарища.

— А разве я отказываюсь? — удивился Хват.

— Тогда почему не платишь? — Кавказец Цезарь не придерживался дипломатического этикета.

— В понедельник заплачу. У меня товар классный, сам знаешь. Я уже на него покупателя нашел. А если хочешь, я могу его тебе отдать!

— Где твой классный товар? — спросил Цезарь.

— Вон напротив, — и Хват показал рукой в сторону джипа.

Цезарь быстро повернул голову по направлению указующей руки, а второй — Бачок — даже не посмотрел в ту сторону, куда, как памятник, указывал Хват, и с деланым недовольством проворчал: По-твоему, мы должны его реализовывать?

— Смеешься, Хват, у нас есть дела посолиднее.

— Я предложил, вы отказались. У меня, кроме вас, есть покупатель. — Хват, видно, не очень переживал из-за отказа.

— Ты принеси и положи на стол чистые деньги, а такой товар реализовывай сам, три месяца пройдет, пока продашь, — сказал Бачок.

— Как скажешь, мне все равно, кто у меня купит. Вам я мог бы подешевле отдать, — Хват не стал настаивать на своем предложении.

Цезарь, увидев джип «Гранд Чероки», заинтересовался машиной. Такой тип мужчин раньше на первое место ставил хорошего коня, сейчас — хорошую тачку.

— Бачок, пойдем глянем.

Бачок на предложение своего приятеля не обратил никакого внимания.

— Не нужна мне головная боль и приключения на одно место. Ты, Цезарь, на Петровке не бывал и не знаешь, что это такое, а как затаскают — запоешь по-другому, — и «пивная бочка» по имени Бачок, накурившись, выбросила окурок в кусты.

Двух дискутирующих друзей решил успокоить Хват:

— У меня, Бачок, все чисто. На таможне свой человек, если бы что не так, он сразу бы сообщил.

— А ты молодец, — похвалил Хвата Цезарь, — знаешь, где машину оставлять, рядом с охраной, вижу, хитрый ты человек.

Хват улыбнулся, довольный похвалой, и как заяц расхвастался:

— Ни разу еще не было, чтобы что-нибудь изнутри пропало.