Я живо представил, как беру кувалду, накладываю на неё кучу разрушающих заклинаний и начинаю методично крушить чёрный куб.

— Я — камень, Конрад Винтер. Я не умею бояться. Я не знаю сколько мне лет — я же камень, откуда мне знать? Но если пришло моё время, то я готов.

Задолбал. Тогда, может быть… взятка?

— Повторюсь: я — камень. Я не ем, не пью и не трачу денег. Всё, что мне надо — это выполнять свой долг, спать и порой вести интересную беседу.

Тогда, если я тебя уничтожу, ты не сможешь исполнять свой долг? Подумай об этом.

— Я не смогу исполнять свой долг, если буду уничтожен, — согласился Камень. — Впрочем, ты, похоже, и правда знаешь, чего хочешь. В таком случае…

Я моргнул… И время снова возобновило свой ход.

Для меня прошло минут пять, но для остальных не прошло и пары мгновений.

Магическая бабочка облаком светящейся пыли разбилась об мой шеврон, и он тут же окрасился золотым, а затем проступил символ в виде алого феникса. Одновременно на моём школьном мундире добавилось красного и золотого, чтобы каждый издали мог видеть, что теперь я принадлежу Центральному факультету.

— А теперь, — усиленный магией голос ректора разнёсся по внутреннему двору, — новые члены факультетов могут присоединиться к своими товарищам! И ответное слово скажет представитель уже, не побоюсь этого звания, первокурсников — по традиции это студент, набравший больше всего баллов при поступлении.

Приказ на выдвижение получен, и новоиспечённые студенты зашагали в сторону стоящих чуть поодаль учащихся второго и третьего курсов, которые встретили новичков приветственными криками и аплодисментами. Ну, а я…

А я пошёл к трибуне.

Потому что, мать его, студент, набравший больше всего баллов при поступлении — это я.

Прошёл мимо ректора, стоящего около трибуны, покосился на него — старик безмятежно и дружелюбно улыбался. Впрочем, как и всегда. Даже во время разговора после ночной драки…

…В кабинет ректора меня провели без всяких проблем. Благо что находился он не хрен пойми где — не на вершине башни или в подземельях, а вполне себе внутри главного корпуса Академии.

Кабинет, как кабинет, в общем-то. Книжные полки, огромный старинный глобус в углу, письменный стол, пара кресел. Ничего вычурного и необычного. Даже дверь — совершенно заурядная, а не какая-нибудь потайная и открывающаяся лишь по кодовому слову…

Вероятно, потому что это — рабочий кабинет, а не настоящий.

Юрий Алексеевич Долгорукий не спал. И похоже, что виной тому был вовсе не мой визит, ну и вообще произошедшая… ситуация. Судя по всему, он просто засиделся над документами.

— Доброй ночи, лорд Винтер, — спокойно произнёс ректор, глядя на меня поверх очков и откладывая в сторону перо. — Меня уже информировал…и о произошедшем. Вы хотели со мной поговорить? Присаживайтесь, я вас выслушаю.

— Раз так, то вы, вероятно, и сами понимаете, чего я могу хотеть, — от предложения отказываться не стал и расположился в кресле напротив Долгорукого.

— Возможно. Но в начале я всё-таки хотел бы выслушать вас.

— Академия — нейтральная территория, — немного подумав, произнёс я, побарабанив пальцами по столу. — Была и будет таковой. Хотя, как я выяснил совсем недавно, те же ученические браслеты пригодны в том числе и для наблюдения и сканирования…

— И не вы первый, — спокойно кивнул ректор. — Эта процедура имеет место быть исключительно перед поступлениями и сугубо объективности ради. Мы должны справедливо оценивать способности каждого.

Ну да, ну да.