Солнце еще не взошло, и здесь, на вершине холма, в тени деревьев, лицо Зака казалось совершенно непроницаемым.

– Зак, что случилось? Что то не так?

– Боже мой, ну конечно же не так, – хрипло сказал он и так крепко сжал Киру в объятиях, что у нее захрустели кости и перехватило дыхание. Она ощутила его возбуждение, и вновь у нее предательски подкосились колени.

– Вот, вот что не так, – бормотал Зак, все теснее прижимая девушку к себе. – Я больше не могу, Кира! Я думал, что вытерплю до этой чертовой церемонии, которую решила устроить Марна, но не могу. Я терпел слишком долго и теперь изнемогаю. – Дыхание его было прерывистым, руки дрожали. – Я перепробовал все. Я насчитал миллион распроклятых овец, полночи рассказывал Поло всякие истории, пока старик не уснул. Попытался даже напиться. – Он невесело рассмеялся. – Говорят, любого индейца способна свалить с ног огненная вода, но на меня это не подействовало, – Зак закрыл глаза, исступленно лаская ее податливое тело.

Кира обессилела, изнемогая под напором его желания. Она вдыхала чистый и пряный, мужской аромат его тела. Только что ей было прохладно, а теперь она вся горела.

– Зак…

Он открыл глаза и с мольбой поглядел на девушку.

– Скажи же это, черт побери!

– Что, что я должна сказать?

– Скажи – «да». Скажи, что я могу овладеть тобой. Прямо сейчас, и к черту ожидание! Скажи, что избавишь меня от этой муки.

Он и вправду мучился. Кира ясно читала это в его глазах и знала, что может помочь ему. И сознание это наполняло ее тихой радостью, которую не могло заглушить даже жгучее желание. Кира – и только она одна – могла исцелить его, утолить нестерпимый голод плоти, подарить ему блаженство, а затем – желанный покой.

– О да, Зак! – тихо сказала она. – Да, прошу тебя прямо сейчас…

Вздох облегчения вырвался у Зака.

– Слава богу! Знаю, что я подлец, но… – он осекся. – Я постараюсь загладить свою вину потом, в будущем. – Дрожащими руками он снова привлек девушку к себе. – А теперь иди сюда и позволь мне просто любить тебя, не думая ни о чем.

Руки его уже боролись с ремнем на джинсах Киры. Наконец он расстегнул ремень и миг спустя коснулся ее горячей плоти. Кира невольно затрепетала, желание охватило ее с новой силой. Холодные ладони Зака быстро зажглись ее теплом.

– Какая ты теплая и мягкая, моя принцесса, – бормотал он. – Как я хочу тебя… – рука его скользнула ниже, коснулась мягких волосков в потаенном треугольнике между бедер. Касание это было изумительно нежным, хотя до сих пор он вел себя порывисто, почти грубо. – Как мне хочется увидеть, познать тебя всю… Лежа на тюфяке Поло, я воображал себе каждый уголок твоего прекрасного тела, каким видел его тогда, в Таксоне…

Пальцы его коснулись сокровенной набухшей плоти. Кира тихо вскрикнула, трепеща под его дерзкими ласками, и крепче ухватилась за плечи Зака, невидяще глядя перед собой.

– Я видел все твое тело, кроме этого сокровенного уголка… и не мог даже вообразить, как буду ласкать его. – В его глазах горел восторг. – А теперь я увижу тебя всю, коснусь повсюду, буду ласкать тебя, пока ты не сойдешь с ума от желания!

Кира уже сходила с ума. Распаленная плоть ее пылала незримым и мучительным огнем. На миг отстранившись, Зак сбросил куртку и расстелил ее поверх опавших листьев. Опустившись на колени, он увлек за собой Киру и лишь теперь понял, что она вся дрожит.

– Черт побери, ты же так простудишься! Тебе холодно?

– Вот уж нисколько! – пробормотала Кира, дрожащими руками стягивая с себя свитер. – Я вся горю!

– Что ж, я не дам этому пламени погаснуть.