Закончив создавать ореол, жезл вернулся на свое место – к груди девушки, и Симса закричала, на этот раз от боли. Ей как будто прижали к коже горящую ветвь. Теперь ничто не исходило от рогов жезла. А в девушке ничего не осталось, что она могла бы еще отдать. То, что сделала Древняя, совершенно истощило Симсу. Девушка опустилась на колени и выронила жезл, держась обеими руками, чтобы не упасть на камень.

В ней нарастало нетерпение, порожденное не собственными мыслями и желаниями, а стремлениями Древней. Как будто Древняя решила, что Симса слишком слаба, слишком хрупка…

Машина теперь находилась посредине реки, но не погружалась в песок, как ожидала Симса, ее поддерживал ореол света на поверхности движущегося леска. Но тут на глазах у девушки ровная поверхность песка взволновалась, на ней появились возвышения. А из них, как перевернутые корни отвратительного ядовитого растения, выросли бьющиеся желтые щупальца, вначале маленькие, потом все длиннее и длиннее.

Однако, по‑видимому, что‑то в светлой дымке не давало им приблизиться. Щупальца пытались пробиться, но не могли прикоснуться к машине.

Движение флиттера в сторону Симсы было очень медленным. Девушка видела, как машина сползла с противоположного берега и направилась к скале непосредственно под ней. Симса лежала, поддерживая голову руками, силы ее продолжали уходить с помощью жезла в сторону машины.

«Напряги волю! – приказ прозвучал как крик, прорвавшийся сквозь мысли и страх. – Желай!»

Притягивать к себе разбитую машину? Симса из Нор не видела в этом смысла. Но другая безжалостно овладевала ее сознанием, концентрировала все ее мысли на обломках. Желай – да, пусть машина приблизится, подойдет к ней. Не замечая этого, девушка села, лицо ее превратилось в маску, и она вслух, как песню, начала выкрикивать (хотя сама не слышала этого, но все тело ее подчинялось ритму призыва):

– Приди… приди… приди!

Симса сама не понимала, какими силами распоряжается. По‑видимому, она теперь стала орудием вместо утратившего свою полезность жезла. Руки ее поднялись, они чуть дрожали, но жестикулировали, усиливая призыв.

– Приди!

Послышался боевой крик зорсала. Симса слышала его словно с удаления, он не имел теперь значения. А имела значение только томная сердцевина ореола, который двигался к этому берегу.

Плеск, кашляющий всасывающий звук. Но Симса не могла даже посмотреть, не могла разорвать удерживавшее ее принуждение.

– Приди!

Что‑то шевельнулось в дымке, что‑то двинулось вдоль флайера, отвечая на призыв, как это делал сам флиттер.

– Приди!

Маленькая беспомощная часть девушки задрожала – если только мысль, воспоминание может дрожать. Может, она призвала одно из этих существ‑пузырей, и оно теперь движется вместе с машиной? Несмотря на внутреннюю дрожь, Симса позвала в последний раз:

– Приди!

Разбитый нос машины повис теперь непосредственно под нею. Симса снова принадлежала себе, но девушку покинула вся сила, и она теперь только шелуха, оболочка личности. Дымка рассеивалась, а то, что двигалось вдоль машины, потянулось к камню – и протянуло не щупальце, а руку.

Симса подобралась к самому краю камня, поймала эту ищущую руку и откинулась назад, вместе с ней на камень выбралось другое тело, большое, с твердыми мышцами. Она смотрела в лицо Тома.

Глаза на этом лице были по‑прежнему закрыты. На девушку брызнула кровь, вытекшая изо рта Тома. Она с трудов выбралась из‑под его тяжелого неподвижного тела, а он остался лежать на камне лицом вниз.

Пришел новый звук: словно какое‑то огромное существо всосало и выпустило воздух. Ореол неожиданно исчез. Симса увидела, как желтые чудовища из реки сплошной массой облепили флиттер, и тот под их тяжестью начал тонуть. К счастью, эти чудовища, занятые тем, кто вторгся в их стихию, не обращали внимания на лежавших на берегу.