|
Впрочем, существовала нашумевшая статья, в которой доказывалось, что по законам физики феи-крошки вообще летать не могут. Ройял коснулся моих волос, и я отвела их в сторону, чтобы он сел на мое плечо. Это словно послужило сигналом для прочих фей — они облепили косы Никки и принялись раскачиваться на них, как на канатах. Феи-крошки питали к Никке привязанность — может, потому, что у него тоже были крылья. По его желанию крылья становились просто татуировкой или поднимались у него за плечами будто волшебные паруса на лодке, готовой унести тебя в сказочные, прекрасные места. Никка раньше был моим любовником — и тогда, когда крылья были всего лишь татуировкой и никто и не думал, что они могут стать настоящими, и тогда, когда ему подарила их новая магия волшебной страны, и они взметнулись надо мной, сияя волшебством. Никка был сыном сидхе и феи-крошки, умевшей увеличивать свой рост до человеческого. Вокруг Шолто закружилась стайка самых маленьких фей, в основном призрачно-бледных, с белыми паутинными волосами вокруг крошечных треугольных лиц; тонкими щебечущими голосками они просили разрешения прикоснуться к Царю Слуа. Он кивнул, разрешая, и они забрались в хвост его волос и расселись по плечам — по трое с каждой стороны. Все они размером были не больше моей ладони, меньше и не бывает. Ройял с его десятью дюймами роста находился на другом конце размерного ряда. Пенни, сестра Ройяла, подлетела к Галену, запрашивая разрешения на посадку. Гален только недавно разрешил некоторым из них иногда к себе прикасаться. Феи-крошки Неблагого двора оставили Галену слишком тяжелую память. Кажется, смешно бояться таких маленьких созданий, но надо помнить, что Неблагие феи пьют кровь с таким же удовольствием, как нектар. Кровь сидхе для них лакомство, а кровь сидхе королевского рода — особенно. Королева Андаис не так давно приковала Галена к камню и отдала феям-крошкам, а принц Кел заплатил королеве фей Никевен, чтобы ее подданные нанесли Галену рану куда серьезней, чем приказала Андаис. В результате Гален приобрел довольно сильную фобию. Как назло, феям нравилось ощущение его магии, и они вечно собирались вокруг него яркими облачками, но быстро научились не притрагиваться к нему без разрешения. Пенни села на плечо Галена, запустив руку в зеленые кудри. Гален ей доверял. Мелкие феи льнули еще к Рису — сидели на плечах, раскачивались на волосах, похожие на ребятишек, выглядывающих из-за занавесок или из листвы, как на картинках в книжке. Мне невольно вспомнились загадочные убийства, и солнечный свет как будто слегка потускнел. — Ты погрустнела, — сказал Ройял почти мне в ухо. — О чем ты задумалась, милая Мерри? На голос всегда хочется повернуть голову, но если говорящий сидит у тебя на плече, он от резкого движения слетит; так что поворачиваться надо осторожно, ровно настолько, чтобы встретить взгляд миндалевидных глаз, а совсем не так, как я повернулась бы, стой он сбоку от меня. — По мне все так видно, Ройял? — Ты дала мне крылья и магию. Я внимателен к тебе, милая Мерри. Я невольно улыбнулась, а он при виде улыбки придвинулся ближе, прижался к щеке голым торсом, широко разведя руки, а коленки подставив под подбородок. И все было бы хорошо, мне бы даже приятно было, наверное, но если те, кто нас видел, решили бы, что эти объятия невинны, как объятия ребенка, — они бы сильно ошиблись. А если бы вдруг я засомневалась, то его личико было теперь очень близко от моего глаза, и ничего невинного в нем не было. Красивое лицо размером с мой большой палец смотрело на меня очень взрослым взглядом. Я бы это пережила, но Ройял есть Ройял, он на этом не остановился. Он прижался ко мне еще чуть теснее, и я ощутила, как сильно это ему нравится. У фейри это комплимент — когда одно прикосновение к тебе настолько воодушевляет, но… — Я тоже рада тебя видеть, Ройял, но теперь комплимент сделан, так дай мне немного вздохнуть. |
