|
Смерть слишком рано ворвалась в мою жизнь, чтобы не понимать: практически бессмертный и бессмертный — не одно и то же. Смерть моего отца показала мне разницу. Может быть, будь во мне достаточно королевского, чтобы пожертвовать Холодом ради короны, я бы сильнее беспокоилась о попавших в опасность женщинах, но я была честна с собой. С женщинами я едва начала завязывать дружбу, а этих мужчин я люблю. Ради любимых можно пожертвовать многим. Кто утверждает обратное — либо не любил, либо врет самому себе. Послышались голоса — но не крики, просто разговор. Я прошептала Галену: — Ты слышишь, о чем говорят? У большинства сидхе слух острее человеческого, у меня — нет. Гален склонил голову набок, прислушиваясь; пистолет смотрел в открытую дверь, готовый выстрелить в любого, кто покажется на пороге. — Женские голоса. Слов не разбираю, но одна из них Хафвин, потом еще одна рыдает, а Шаред взбешена. Вот голос Дойла, а вот Иви, он взволнован, но не злится. Скорее чем-то испуган и расстроен. Гален посмотрел на меня, недоуменно хмурясь. — Такое впечатление, что Иви в чем-то раскаивается. Я тоже нахмурилась: — Иви никогда ни в чем не раскаивается. Гален кивнул, и вдруг его внимание полностью обратилось на дверь. Палец, на который я смотрела, начал давить на крючок. Мне из-за кровати ничего не было видно. Потом Гален поднял пистолет к потолку и громко выдохнул — я поняла, что еще чуть-чуть, и был бы выстрел. — Шолто, — сказал он, вставая и подавая мне руку. С его помощью я тоже поднялась. — Что там такое? — спросила я. — Ты знала, что Иви с Догмелой провели ночь вместе? — ответил Шолто вопросом. Я кивнула. — Не то чтобы именно это, но знала, что Иви и Бри выбрали каждый себе пару среди женщин. Шолто улыбнулся и покачал головой с видом одновременно задумчивым и повеселевшим. — Похоже, после совместной ночи Иви решил, что может ее слегка потискать в коридоре, но ненароком ее напугал. — А что он сделал? спросила я. — Это было при Хафвин, она подтверждает его слова. Вроде бы он просто подошел к ней со спины, обхватил за талию и приподнял в воздух, а она закричала. Сама Догмела сейчас слишком расстроена, чтобы сказать что-то толковое. Шаред напала на Иви, защищая подругу, и нахватала синяков, а Иви искренне озадачен поворотом событий. — Но почему она закричала от такого пустяка? — спросила я. — Хафвин говорит, что это связано с привычками их прежнего господина, Кела. Он бросал их на кровать или держал, пока его дружки с ними проделывали что-нибудь скверное. — А! — догадалась я. — Событие-триггер! — Событие — что? — не понял Шолто. Гален объяснил: — Событие-триггер. Какая-то мелочь, вдруг напоминающая о насилии или унижении и вызывающая соответствующую реакцию. Мы оба от неожиданности уставились на него, не в силах скрыть удивление. Гален ответил мне мрачной улыбкой. — Что, я не должен этого знать? — Нет, просто… — Я его обняла, — Просто не ожидала. — Не ожидала от меня такой сообразительности? Вежливый ответ я не придумала, а потому только обняла его покрепче. Он обнял меня тоже и поцеловал в макушку. Шолто стоял рядом с нами, но смотрел только на меня — тем взглядом, которым мужчина смотрит на возлюбленную, и даже больше — на мать своего ребенка. Во взгляде мешались обладание, восторг, и еще немного недоумения, словно он еще не совсем отвлекся от недавних событий за дверью. Шолто протянул мне руку, и я из объятий Галена перешла в его объятья. |
