Джон Кастелл
преклонил колено перед алтарем - даже в этот ночной час он не был уверен, что за ним не следят чьи-нибудь глаза, - затем поднялся, проскользнул
за алтарь, приподнял занавес и нажал пружину, скрытую в деревянной панели. Дверь открылась в крохотную потайную комнатку без окон, скрывавшуюся
в толщине стены. Возможно, здесь когда-то священник хранил свое облачение или священные дары.
Сейчас в этой комнатке стоял простой дубовый стол, на нем свечи, небольшой деревянный ящик и несколько свитков пергамента. Джон Кастелл пал
ниц перед этим столиком и начал горячо молиться отцу Аврааму. Хотя отец и крестил его, когда он был мальчиком, Джон Кастелл остался верен своей
религии. Именно поэтому он так тревожился за свою тайну. Если это будет обнаружено, он погибнет - его уделом и уделом его семьи будет смерть,
ибо в те времена не было более страшного преступления, чем молиться другому богу, кроме того, которому разрешала молиться святая церковь. Однако
в течение многих лет он шел на этот риск, молясь так же, как молились его предки.
Окончив молитву, Кастелл покинул свою тайную молельню, закрыл потайную дверь и прошел в контору. Там он просидел до рассвета сначала за
письмом к своему другу в Севилью, а потом зашифровал его. Он запечатал письмо, сжег черновик, потушил свечу и подошел к окну посмотреть на
восход солнца. В саду под его окном цвели бледные примулы, пели дрозды.
- Интересно, - сказал он вслух, - увижу ли я эти цветы, когда они вновь распустятся? У меня ощущение, что петля уже затягивается на моей
шее. Я почувствовал это, когда проклятый испанец перекрестился за моим столом. Ну что ж, пусть будет что будет, я постараюсь скрывать правду,
пока смогу, но если они откроют мою тайну, я не стану отрицать ее. Большая часть моих денег в сохранности, моего богатства им никогда не
получить, теперь я устрою свою дочь - с Питером она будет в безопасности. Мне не нужно было откладывать это так долго, но я мечтал о хорошей
партии для нее - ведь она, как христианка, могла на это рассчитывать. Я исправлю свою ошибку - не позже завтрашнего утра она будет помолвлена с
Питером, и не позже мая станет его женой. Бог моих отцов, дай нам спокойно и в безопасности прожить еще один месяц, а потом возьми мою жизнь,
ибо я публично отрекся от тебя.
Раньше чем Джон Кастелл отправился к себе в спальню, Питер уже был на ногах - по правде говоря, он почти не спал всю эту ночь. Разве мог он
заснуть, когда между заходом и восходом солнца судьба его изменилась столь удивительным образом. Еще вчера он был только помощником купца -
подходящее ли занятие для человека, приученного владеть оружием и с честью носившего его? Сегодня Питер стал джентльменом, владельцем обширных
земель, принадлежавших многим поколениям его предков. Вчера он был безнадежным влюбленным, так как в глубине души он никогда не верил, что
богатый Джон Кастелл позволит ему, бедняку без кола, без двора, ухаживать за его дочерью - самой прекрасной и самой богатой невестой в Лондоне.
Он уже просил однажды его разрешения, но, как и ожидал, получил отказ. Будучи человеком слова, Питер ни разу не сказал Маргарет ни единого
нежного слова, не пожал ей руки, даже не смотрел ей в глаза. Иногда, правда, ему казалось, что она не была бы против, если бы он сделал что-
нибудь подобное. Пожалуй, Маргарет бывала даже удивлена, что он этого не делает. Больше того: теперь он понял, что даже ее отец удивлен его
сдержанностью. Такова была странная награда за добродетель.
Питер любил Маргарет. |