– Я всегда недоумевал, почему такая леди, как ты, решила работать у нас.

– Для меня это подходящее место, чтобы начать все сначала. – Она отвернулась от него. – А влюбляться в мои планы совершенно не входило.

– Так ты действительно любишь его? – Лейн присел на краешек кровати. Она прогнулась под его весом и жалобно заскрипела. Он внимательно смотрел на Эву, пытаясь представить ее на сцене салуна. У него ничего не получилось.

– Да, – прошептала она. – Я действительно люблю Чейза. А он теперь ненавидит меня.

– За что?

Она передернула плечами, подошла к открытой двери и несколько мгновений всматривалась в даль. Потом сделала несколько шагов вперед, оказавшись в полосе солнечного света, оглянулась через плечо и снова заговорила.

– Рамон подозревал меня в том, что я работаю на людей, которые пытаются свести счеты с твоим дядей. Прошлой ночью, когда вы сообщили ему об отравленном скоте, Чейз вообразил, что я занималась с ним любовью, только чтобы отвлечь его, пока дело не будет закончено. И убедить его в обратном я не смогла.

– Но ты же никакого отношения к этому не имеешь, так ведь?

Ей было больно даже от мысли, что он может сомневаться.

– Нет, – она покачала головой. – И, что очень печально, я почти ничего об этом не знаю. Все, что мне известно, – это то, что Чейз очень нуждается в тебе, Лейн. Он нуждается в любой помощи, чтобы сберечь свой дом и тот скот, который у него еще остался.

Чейз нуждается в тебе.

Лейну хотелось наорать на нее, обругать, затопать ногами. А где был Чейз, когда он сам в нем так нуждался? Где был Чейз, когда его племяннику было всего пять, шесть, семь, восемь лет? Где носило Чейза, когда Огги Овенс затаскивала его к себе в постель? Где он был, когда Лейн убегал на свою «постель» на полу кухни и, натянув на голову одеяло, плакал, пока не засыпал.

– Чейз ни в ком не нуждается, – заявил он ей.

– Еще как нуждается, Лейн. Ты нужен ему, и ему нужно найти возможность забыть годы, проведенные в тюрьме. Он так же нуждается в чьей-то любви, как и ты. Никто из нас не может жить без любви… Пожалуйста, Лейн. Пожалуйста, попытайся понять. Он все это время поступал так, как считал правильным.

– А не слишком ли поздно начинать новую жизнь, Эва? Что если ни один из нас не в состоянии порвать со своим прошлым?

– Нужно верить, что мы сможем, – настаивала она.

Он хотел верить, он действительно хотел верить ей, но он боялся. Когда он был еще ребенком, он мечтал о том, что приедет Чейз и спасет его от Огги. Потом, когда он подрос, Огги больше не заставляла его ложиться с ней в постель, и он перестал ждать возвращения Чейза, потому что боялся, что дядя узнает, что он натворил. Когда он возмужал, Огги оставила его в покое. Но вместо этого начала использовать его, как рабочую скотину, заставляя вкалывать до седьмого пота, пахать, ставить силки и отстреливать мелких зверюшек на пропитание. Мрачные воспоминания о тех годах были спрятаны в самый дальний уголок его сознания. Это единственное, что он мог сделать, когда ему больше не на что было надеяться, не осталось, во что верить. А теперь Эва настаивает, чтобы он начал все сначала.

До вчерашнего дня Лейн был убежден, что Эва – ангел, посланный с небес помочь ему преодолеть все трудности и препятствия. Теперь, когда он разочаровался даже в ней, как она может ждать от него какой-то веры в себя самого, или того, чтобы он забыл о своем ужасном прошлом.