Неожиданно Джастин заметил между камнями странный предмет. Он не сразу сообразил, что же это такое, а затем понял, что это деревянная нога — протез, какие делают для инвалидов, потерявших ногу.

Похоже было, что ее бросили на дорожке и забыли.

«Странно! — подумал маркиз. — Неужели калека потерял свой протез и теперь каким-то образом обходится без него?» Но Джастин ничего не сказал приятелю.

Когда друзья проехали через ворота, Энтони воскликнул:

— Подумать только, Джастин! Кто бы мог подумать, что в глуши Суссекса можно встретить такое обворожительное существо! Я ни у кого не видел таких глаз! Не понимаю, почему ты не пригласил ее на обед сегодня и почему нужно ждать встречи еще целые сутки!

— Ради бога, Энтони! Ты же слышал: она замужем. Ты только что избавился от проблем с Люси Бичестер. Не можешь же ты совершать одинаковые глупости одну за другой без всякого перерыва!

Он говорил так решительно, что Энтони удивился.

— Что с тобой, Джастин? Раньше ты никогда не стремился испортить игру! Нам с тобой здесь совершенно нечем заняться, если не считать размышлений о разбойниках, которых мы, скорее всего, не поймаем. И вот мы видим прекраснейшую женщину, из тех, которых можно встретить один раз в жизни, и ты не даешь мне приударить за ней из-за такой мелочи, как ее муж.

Маркиз не отвечал, и Энтони продолжил:

— Я не понимаю, что с тобой! Прежде тебя никогда не волновали мужья, кроме тех случаев, когда они направляли на тебя пистолет.

Джастин продолжал хранить молчание, только пришпорил лошадь, и Энтони не без труда догнал его.

Когда приятели подъезжали к Хертклифу, маркиз спросил:

— Ты заметил, какой там милый и уютный сад?

— Конечно, заметил! — ответил Энтони. — Я даже подумал, что только моряк, приученный к аккуратности и дисциплине, может поддерживать такой идеальный порядок.

— Именно так! — согласился с другом Джастин. — Однако единственный моряк, которого мы видели, — это тот, что принимал лошадей. Тебе не показалось, что он ожидал нас, когда мы прибыли? Дверь тут же открылась, как только мы постучали в нее.

Энтони с недоумением посмотрел на приятеля:

— Что ты имеешь в виду?

— Все это кажется мне очень странным, — задумчиво сказал маркиз. — Я совершенно убежден, что миссис Уодбридж заранее знала о нашем прибытии.

— Но как же она могла узнать об этом? — спросил Энтони.

Джастин неожиданно вспомнил мужчину, которого он видел скачущим в направлении от дома Уодбриджей, когда они подъезжали.

Он попытался яснее припомнить, как выглядел этот всадник. По одежде можно было сделать вывод, что это не джентльмен. Значит, это был либо грум, либо слуга. Но у кого еще могли быть в округе такие хорошие лошади, как не у самого маркиза?

— О чем ты думаешь? — с интересом спросил Энтони, заинтригованный ходом мыслей своего приятеля.

— Не уверен, что смогу объяснить это словами, — ответил Джастин, — но я все больше и больше убеждаюсь, что вокруг нас происходит что-то странное, чему я не могу отыскать объяснение.

— Ты совершенно прав! — согласился Энтони, воображением которого целиком завладела прекрасная хозяйка дома. — Это необычайно странно — встретить в старой Англии потрясающе красивую женщину под лаймовым деревом, созывающую длиннохвостых попугаев, которые послушно садятся ей на руки.

Он вздохнул.

— Я никогда не видел такой прекрасной девушки!

— Женщины! — поправил маркиз.

Держу пари, ей не больше восемнадцати, — продолжал Энтони, — она не могла пробыть замужем долго.