— Где Хей? — спросил Фин.

— У себя в комнате, наряжается для благословения своего брака, — ответил Басби.

— Запри его внутри, — приказал лорд Стюарт. — Потом иди к моей жене и скажи, что муж ждет ее в зале, пусть спустится немедленно. — В его серых глазах плясали озорные искорки. — Только не говори, что это я.

Басби фыркнул.

— Миледи Хея не жалует, милорд. Представляю, что она скажет, когда я явлюсь с таким сообщением.

Фингел Стюарт ухмыльнулся и повернулся к Кленнону Керру:

— Запри все двери в дом. Не хочу, чтобы мне мешали. Теперь нам хватит времени, чтобы очистить дом от этого сброда. А где отец Дэвид? И тот, второй священник, о котором рассказывал Айвер?

— Оба в часовне Брег-Ашера, готовятся к церемонии благословения, — ответил Басби. — Отец Дэвид знает, что вы вернулись, милорд?

Фин помотал головой.

— Я отправился сразу в коттедж Кленнона Керра, — объяснил он.

Кивнув, Басби поклонился и пошел за Мэгги. Он быстро взлетел вверх по лестнице, все еще не в силах поверить в счастливую судьбу, которая привела Фингела Стюарта домой как раз вовремя, чтобы предотвратить двоемужество его жены. Юан Хей несколько недель назад отказался ночевать у очага в зале, заявив, что это ему не подобает, и перебрался в маленькую комнатку наверху, где раньше спали няни мальчиков. Басби подошел к двери, бесшумно вставил в замок ключ, висевший вместе с остальными на большом кольце, и повернул его. Внутри ключа не было. Юан Хей будет сидеть в заточении до тех пор, пока лорд Стюарт не распорядится его выпустить.

Затем Басби подошел к двери спальни своей хозяйки, постучался, дождался разрешения войти и поклонился Мэгги.

— Ваш муж просит вас спуститься в зал немедленно, — сказал он и с трудом удержался от смеха, увидев исказившееся от гнева лицо миледи.

— Вот как? — негодующе произнесла Мэгги. — Передай ублюдку, что я спущусь, когда сама сочту нужным, и ни минутой раньше. Я не тороплюсь к двоемужеству, благословленному этим порочным священником.

Гризель тоже выглядела оскорбленной.

— И хватает же мерзавцу наглости приказывать миледи таким подлым образом! — воскликнула она.

— Миледи, — рассудительно произнес Басби, едва удерживаясь от смеха, — не опускайтесь до его уровня. Вы же знаете, если вы не спуститесь вниз, он, пыхтя и задыхаясь, сам поднимется наверх, чтобы притащить вас в зал. Уж раз у нас нет выхода, мне кажется, лучше всего как можно скорее покончить с этим днем раз и навсегда.

Мэгги глубоко вздохнула.

— Да, — сказала она. — Ты прав, Басби. Спасибо за благоразумие, потому что меня этот день ничуть не радует. — Она повернулась. — Гризель, дай мне накидку, там хлещет дождь.

— Хорошо, что ты надела это старое черное бархатное платье, — заметила Гризель. — Не жалко, если оно и промокнет. А сегодня ночью мы его можем сжечь, что-то я сильно сомневаюсь, что тебе захочется его снова когда-нибудь надеть. — Она взяла темный шелковый плащ и накинула его на плечи Мэгги. — Ну что ж, думаю, ты готова.

— Готова, — согласилась Мэгги. — Надеюсь, моих распоряжений послушались, Басби? В церкви не должно быть никого — никаких свидетелей этого гнусного лицедейства.

— Все сидят по домам, миледи, — заверил ее Басби, когда они выходили из спальни.

Уже возле лестницы мажордом услышал вопли из запертой комнаты.

— Что это? — спросила Мэгги.