— Мы должны поторопиться! — сказал Кленнон Керр. — Туннель может быть не расчищен. Им не пользовались уже много лет.

— Он дождется ночи, прежде чем попытается уложить ее в постель, — спокойно сказал Фин. — Все произнесенные брачные обеты будут объявлены недействительными, потому что ее муж — это я, и я жив. Несколько недель назад я отправил в Брег-Ашер письмо, в котором сообщил Мэгги, что я жив. Решив, что он может жениться на моей жене, Юан Хей сам произнес себе приговор. Но почему она согласилась на этот брак, зная, что я возвращаюсь домой?

— Об этом вы спросите свою жену, когда мы вернем себе крепость, — сказал Кленнон Керр. — Но Безумная Мэгги — женщина честная и благородная. У нее наверняка есть достойное объяснение, милорд, я уверен.

— Собирай людей, — приказал Фингел Стюарт. — Пора возвращаться домой.

Глава 17

Мэгги страшно злилась на себя за то, что не подумала про деда, когда отправляла из крепости сыновей. Ну почему она не отослала и его тоже? Конечно, заставить его уйти было бы сложно, если вообще возможно, и где бы она его спрятала? Он бы ни за что не попросил убежища у своих английских родственников. А если учесть, как на него давили соседи, требуя, чтобы он принудил внучку к замужеству, которого она не хотела, то никто из них его не защитит.

И вот теперь из-за собственной недальновидности ей пришлось подписать брачный контракт, а потом она подвергнет опасности свою бессмертную душу, убив Юана Хея. Когда-то давно мысли об убийстве этого поганца доставляли ей удовольствие, но не сейчас. Убить Юана Хея совершенно необходимо, но до чего же это тяжкое испытание! Он, конечно, презренная дрянь, однако она все равно будет всю жизнь мучиться угрызениями совести, чувствуя свою вину.

Потом Мэгги подумала, что угрозы Юана Хея по отношению к Брег-Ашеру ничуть не лучше, чем угрозы англичан. В этом случае она не испытывала бы ни малейших сомнений, просто подняла бы палаш и убила. «Да, но ты сделала бы это лицом к лицу, а не задушила бы англичанина во сне», — напомнила ей совесть. Мэгги решительно отбросила эту мысль. Нужно оставаться сильной ради собственного душевного здоровья, но в первую очередь ради детей и престарелого деда. Конечно, начнутся разговоры, но, как сказали Басби и Гризель, никто ничего не сможет доказать. Естественная смерть. И непременно возникнут слухи, что сам Господь был против этого брака, да и Мэгги утверждала, что лорд Стюарт жив. Уснув в ее постели, Юан Хей проснется в аду, где ему самое место. Все равно эта смерть куда лучше, чем та, которой он заслуживает.

Она избегала его до конца дня, но всякий раз, как видела, замечала самодовольную ухмылку. Ей хотелось ударить его по лицу и стереть эту мерзкую ухмылку испорченного мальчишки. Дед тоже сердился на то, что происходит.

— Я должен был тебя защитить! — сокрушался он.

— Я даже сама себя защитить не сумела, — отвечала Мэгги. — Я боялась за детей, а ведь должна была увести из крепости и тебя.

— Я был бы рад умереть за тебя, дитя, — сказал старик.

— Ты самый отважный человек не свете, — отозвалась Мэгги, — но он настроен так решительно, что все равно нашел бы способ, и твоя смерть оказалась бы напрасной. И священник участвует во всем этом. Он злой человек, и я хочу, чтобы он покинул крепость, но не знаю, как этого добиться, дед, разве что убить и его тоже.

— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал лэрд. — Господи Иисусе, ну почему Фина убили?

— Он не погиб, дед, — настойчиво повторила Мэгги. — Я точно это знаю!

— Так где же он тогда, черт бы его побрал? — воскликнул Дугалд Керр.