О чём говорил, никто из окружающих знать не мог. Но для моего будущего алиби этот разговор был крайне важен. По версии для полиции, в этот момент «раб» уговаривал меня пойти проветриться, прогуляться по городу пешком.

А что? В наше время мотолётов и мотопланов пешие прогулки тоже в чести. А тут ещё великолепные улицы, офигенные фасады с подсветками, и прочая муть.

Ну как я могла не согласиться?

Нет, не согласиться я не могла!

Так что следующим пунктом нашей богатой вечерней программы был лифт. Причём там, в отличие от развлекательного уровня, было светло, чем мы и воспользовались…

Я вцепилась в края мужской куртки и приказала Тенорду наклониться и целовать. Он, конечно, послушался…

Поцелуй вышел ожидаемо дерзким и вызывающим — одна моя «пьяная» попытка забраться туронцу в штаны чего стоила. Но… чего не сделаешь ради алиби? Чего не сделаешь под угрозой оказаться на скамье подсудимых за помощь осуждённому преступнику?

Зато потом был холл, прохлада вечернего воздуха и… уличные видео — камеры вместо камер отеля. И чем дальше, тем «сильнее» становилось моё опьянение, и тем «не адекватнее» я себя вела. Ну и конечно без вопросов свернула с Тенордом в тёмный проулок, и даже позволила увлечь себя дальше — вглубь неизвестного мне, и такого опасного города… И выпрямилась, когда спутник сказал:

— Всё, Мэри. Тут камер нет. Можешь расслабиться.

Блин! Блин, лучше бы Тенорд не говорил!

Просто стоило «выйти из образа», как к горлу подкатила тошнота, подсказывая — с алкоголем всё‑таки переборщила. А ещё сознания коснулась тревога — игра игрой, но чёрт, мы в какую‑то прямо‑таки невероятную дыру забрались.

Ослепительные фасады отелей и казино, которыми так славится Сим-14, остались где‑то очень далеко. А там, куда мы пришли… ну фактически это был тёмный глухой двор где‑то в глубинах которого светилась неоном какая‑то табличка. Видимо, вывеска той самой конторы, где обещались помочь с обналичкой.

Глядя на всё это я… дрогнула.

Потом поёжилась и сделала полшага назад.

Понимала, что «раб» очень силён, имеет военную подготовку и «крышу» в виде какого‑то большого бандита с Турона, но…

— Тенорд, а может не на… — начала было я, но договорить не успела.

— Ну наконец‑то! — Донёсся из темноты грубый мужской голос.

А за ним ещё один:

— Кэп! А мы уже не надеялись.

И третий — то ли прокуренный, то ли пропитый:

— Уже решили, что место спутали. Ригхтов город, мозг об навигацию сломаешь.

Ещё мгновение, и из той же темноты шагнули… нет, уже не трое, а пятеро! Все крупные, неотличимые от людей, небритые и одетые в какую‑то глубоко поношенную дрянь. Причём один из них тут же прикурил, а второй указал на меня бутылкой с каким‑то крепким алкоголем и спросил, обращаясь к Тенорду:

— Та самая пташка? Дочь Федора Дроха?

— Да, она, — ответил «раб», а я…

Я дрогнула и снова отступила. И едва не упала, потому что каблук попал в какую‑то выбоину. Трезвость пришла стремительно — как совсем недавно приходили оргазмы, но надежда на то, что это всего лишь пьяный глюк не умерла.

Она жила ещё целых две секунды! Ровно до тех пор, пока Тенорд не обвил рукой мою талию, предотвращая очень вероятное падение, и не спросил у своих:

— Ваша машинка с ошейником точно справится?

— Точно, — ответил тот, что с бутылкой.