Потом, раньше, чем успела сообразить, туронец нажал на кнопку закрытия двери. Каюта, которая прежде казалась вполне просторной, мигом сделалась такой маленькой, такой крошечной.

И вот после этого туронец сложил руки на груди и с прежним, предельно хмурым видом, произнёс:

— Я не мог оставить тебя на Сим-14, Мэрилин. Не мог, потому что ты совершенно не умеешь врать. Вернее, умеешь, но исключительно по настроению. А этого слишком мало, чтобы убедить полицию в своей непричастности к побегу… хм… раба.

Я… поперхнулась воздухом.

Была готова услышать что угодно, но… это?

— То есть ты действительно считаешь меня дурой? Причём настолько, что даже не потрудился придумать нормальную, правдоподобную отмазку?

Во взгляде туронца вспыхнуло возмущение. Ещё день назад оно бы показалось мне искренним, но после всего я точно знала — Тенорд врёт!

— Мэри, я не лгу. Я увёз тебя, чтобы защитить, — не без раздражения сказал «воин».

— Не увёз, а украл! — не выдержав, взвизгнула я.

— Ну да, — сказал мужчина после паузы. И добавил, невзирая на мою ярость: — Да, украл. Потому что уехать со мной, не зная всей правды, ты бы всё равно не согласилась. А сказать правду я не мог — она слишком нереальна. Ты бы не поверила.

Так. Всё ясно. Мне хотят впарить новую сказочку. Сначала рассказывали про корабль «чужих» и суд над Наргом эльт Как‑то — там, а теперь… что он скажет?

Впрочем, какая разница? Всё равно ложь. Гадкое, гнусное, бесчестное враньё!

— Если всё это для моей же пользы, то я требую свободы. Немедленно! Я требую, чтобы меня высадили на ближайшей станции или пересадили на любой корабль, подчинённый СБС.

— Нет, — ответил Тенорд.

Я зарычала. Сознавая, насколько неравны наши силы, дёрнулась, но сделать то, что хотелось — наброситься на бывшего любовника с кулаками, не решилась. Вместо этого прошипела:

— Раз так, то покинь мою каюту.

Ответом мне стало подлое:

— Это не твоя каюта, Мэри, а моя.

— Ах так?!

Я стремительно огляделась в поисках чего‑нибудь, что можно использовать как оружие, желательно метательное. Но увы. Увы, вокруг царил идеальный, подчёркнуто армейский порядок. И это взбесило ещё больше.

— Ты! Ты!.. — взревела я.

— Что я? — переспросил Тенорд, по — прежнему хмурясь.

— Сволочь! Пират! Бандит! Если ты не отпустишь меня немедленно, то…

Туронец среагировал очень неправильно. Вместо того чтобы услышать и… ну хотя бы разозлиться, мужчина повернулся и набрал на дверной панели код — судя по громкому щелчку, это был код блокировки.

Потом расстегнул и отшвырнул в сторону испачканную куртку, и принялся избавляться от футболки. Мои слова, мои угрозы и брань, бывшего раба точно не интересовали. Он, кажется, вообще их не слышал.

Ещё минута, и Тенорд шагнул навстречу. Я лишь чудом успела отскочить в сторону, и зашипеть:

— Не смей! Не приближайся!

Но Тенорд поступил ровно наоборот — сделал ещё один стремительный шаг навстречу и, несмотря на мой второй рывок, поймал и сжал так крепко, что взвизгнула уже не от злости, а от боли.

Всё. Остатки самоконтроля рассыпались в прах. Я забилась в руках туронца, заверещала! Я старалась поцарапать, укусить, пнуть, и… и что‑то даже удавалось, но… весовые категории были по — прежнему неравны, бывший раб просто не замечал моих попыток.

А когда силы иссякли, эта… сволочь недобитая, жестко впилась в мои губы. Я же лишь теперь обратила внимание на то, что чувствовалось уже давно — каменно — твёрдую эрекцию, которая к моему животу прижималась.