Виктор потер глаза.

– Я думаю,– заявил он,– выводя формулу войны из стремления разгромить врага, нам следует учесть урок истории, который, по большому счету, должен учитываться каждым последующим поколением воинов и к которому никогда и нигде не прислушиваются. Это можно оправдать тем, что порой некому передать опыт. Случается, гибнут все, и в первую очередь вожди. Урок простой – кровь вовсе не является единственной валютой, которую следует уплатить за победу.

Хосиро отрицательно покачал головой.

– Разве можно добиться победы, не проливая кровь?..

– Конечно, нет, Хосиро, но это далеко не одно и то же,– ответил Кай. Он сделал паузу, сложил руки – палец к пальцу, только потом развил свою мысль: – Если вождь твердит, что для достижения успеха следует навалить горы трупов, и начнет посылать на укрепленный стан врага своих безоружных бойцов – он, по меньшей мере, самоубийца. Или откровенный дурак!.. В таких случаях следует выждать и поискать более выгодный момент для нападения. При этом нельзя сидеть сложа руки, но постоянно искать способ, как лишить врага поддержки его друзей, отрезать от линий снабжения, уничтожить запасы. Необходимо заставить неприятеля разделить свои силы, чтобы можно было бить его по частям. Все это азбучные истины, однако ими почему-то всегда пренебрегают и в самый решительный момент начинают бросать в бой пушечное мясо. Все эти методы и есть та цена, которую вполне можно заплатить вместо крови. Так, по крайней мере, я понял Виктора.

Виктор энергично закивал.

– Именно это я и имел в виду! Возможно, ты еще не осознал, Хосиро, но мне кажется, что все наши воинские традиции – включая и те, которым поклоняются кланы,– основываются на двойном стандарте. Воины инстинктивно следуют этому дурному обычаю. Изначально считалось, что количество жертв есть бесспорное доказательство успеха. Все люди смертны, а солдаты в особенности, поэтому тот, кто убивал больше других, объявлялся героем. Ему доставались аплодисменты. Ты сам сказал, что мой дядя Ян очень преуспел на этом поприще, к тому же он ухитрился погибнуть в бою. То есть вот что я хочу сказать – как всегда мыслили люди: я погибну, но захвачу с собой в могилу побольше врагов, тогда честь и слава после смерти мне обеспечены.

– Я понял твою мысль. Продолжай. Принц Федеративного Содружества наклонился вперед, словно пытаясь быть поближе к другу.

– Другое дело вожди. Оценка их деятельности зависела от того, насколько успешно они громили врагов, однако, руководя большими человеческими массами, разумные лидеры были вынуждены более полагаться на умение и жизненный опыт, а не на грубую силу, так как в этом случае больше несчастий выпадало на долю тех народов, кто вручал свою судьбу подобному властителю.

– Но даже при таких условиях все равно вождю, который, добившись своих целей, избежал войны, доставалось меньше славы, чем тому, кто залил всю землю кровью своего и неприятельского населения,– возразил Хосиро.– Но что из этого следует?

– А то,– сказал Кай,– что никто не доверял такому правителю, так как считалось, что он добился своего с помощью обмана либо другой какой-нибудь каверзы. Единственно честной и почетной считалась победа на поле боя. И, если откровенно, более надежной. Долговечной, что ли…

– Кроме того, лидеру, который умел добиваться своих целей, не проливая при этом кровь, подражать очень трудно. Куда проще вывести войско в поле и положиться на волю Бога.– Виктор взял бокал и допил виски.– Умение побеждать мирным путем есть высшее искусство, которым мне необходимо овладеть, чтобы стать великим воином.