Уэбб поднес руку ко лбу, закрыл глаза, и по его щекам потекли тихие слезы.

— Они достали меня, Алекс! Я не помню, чтобы еще когда-то испытывал подобную боль! Я так люблю Мари! Она так нужна мне!

— Перестань хныкать! — прикрикнул на Дэвида Конклин. — Вчера ночью ты помог мне понять, что мои мозги еще стоят чего-то, чего о теле моем никак не скажешь. У тебя же в порядке и мозги и тело. Пусть же они послужат тебе!

— Но как?

— Стань оборотнем — тем, за кого они тебя принимают. Снова прими облик Джейсона Борна, как сделал ты это когда-то.

— Но с тех пор прошло столько времени…

— Ничего, ты еще сможешь справиться. Сыграй роль, которую они предложили тебе в задуманном ими спектакле.

— А что еще остается мне: выбора-то у меня нет, разве не так? Через громкоговорители в последний раз объявили посадку на рейс двадцать шесть, на Гонконг.

Седовласый Хевиленд положил трубку на рычаг, откинулся на спинку кресла и посмотрел на Мак-Эллистера. Государственный советник стоял у большого глобуса, установленного на треножнике напротив книжного шкафа. Указательным пальцем он касался того места на модели земного шара, где располагался Южный Китай, но взгляд его был устремлен на посла.

— Все в порядке, — сказал дипломат. — Он на борту самолета, летит в Коулун.

— Господи, будь все оно проклято! — откликнулся Мак-Эллистер.

— Я полагаю, что это выход из того положения, в которое мы попали. Прежде чем возражать мне, обдумайте все те преимущества, которые дают нам столь неожиданные для нас изменения в ситуации. Мы свободны теперь, не отвечаем за дальнейшее развитие событий, поскольку отныне оно будет определяться не нами, а неизвестной нам организацией.

— А мы как же? Повторяю: будь все оно проклято, Господи!

— А известно ли Господу Богу, которого вы помянули, что ожидало бы нас в случае провала?

— Нам была предоставлена полная свобода действий. Единственным сдерживающим началом для нас служила наша мораль.

— При чем тут мораль, господин советник? Во имя высших целей можно пойти на все.

— Но как можно все же пренебречь судьбой живого существа — человека, которым мы манипулируем, вновь возвращая его в страшный мир ночных кошмаров? Кто дал нам такое право?

— У нас не было выбора. Он сможет сделать то, с чем никому другому не справиться, только в том случае, если увидит в этом какой-то смысл для себя.

Мак-Эллистер крутанул глобус, и тот вращался все то время, что советник шел к столу.

— Возможно, я не должен был бы этого говорить и все же скажу, — произнес он, стоя напротив Раймонда Хевиленда. — Вы самый безнравственный человек, которого я когда-либо встречал.

— Вы заблуждаетесь, господин советник. Есть одно обстоятельство, которое перевешивает все грехи, когда-либо совершенные мною. Я ни перед чем не остановлюсь, готов пойти на любую подлость, лишь бы эта планета не взлетела на воздух вместе со всеми нами, включая и некоего Дэвида Уэбба, которого в тех краях, куда я хотел бы завлечь его вновь, знают как Джейсона Борна.

Глава 8

Над гаванью Виктория прозрачной вуалью вздымался туман, когда огромный реактивный самолет делал круг для захода на посадку в аэропорту Кай-Так. Ровная, без разрывов, утренняя дымка сулила колонии высокую влажность. Внизу, там, где простиралась водная гладь, среди стоявших на рейде грузовых судов мирно покачивались джонки и сампаны, неспешно скользили кургузые баржи, ползли, пыхтя, многоярусные паромы и резво неслись редкие патрульные катера.