Что касается Афины и наших с ней дел по изготовлению преемника Зевсия, то как только я закончил разговор с отцом Александром, то она сама подошла ко мне и прямо сказала, что нам требуется переговорить наедине, и что этот разговор лучше не откладывать на потом, поскольку ничего хорошего из этого откладывания не выйдет. Видно было, что девка очень стесняется, и в то же время хочет поскорее покончить с этим неприятным делом, желательно прямо сейчас. Ведь заявлять о своем регентстве лучше, будучи уже беременной, а то мало ли что – ведь наш отъезд может состояться очень неожиданно или мы вообще не сможем одолеть херра Тойфелля – и тогда эта миссия ляжет на плечи моего сына.

Для этого разговора Афина отвела меня прямо на небольшую поляну в кустарнике за лагерем, где нас уже ждала Афродита, ее дочь Лилия в докторском халате и со стетоскопом, и странное сооружение, больше всего напоминающее позолоченные козлы для пилки дров, снабженные к тому же мягкими упругими подушками, набитыми конским волосом.

– Итак, Серегин, – менторским тоном произнесла Афина, – поскольку я в принципе не могу добровольно отдаться мужчине, то тебе придется меня изнасиловать. Для того, чтобы облегчить тебе задачу (ибо насиловать Афину – это дело нелегкое), Гефестий по моему заказу создал вот этот вот агрегат, по-простому именуемый станком. Сейчас, после короткого медицинского осмотра, который произведет для нас с тобой Лилия, моя заклятая подруга Афродита окажет мне услугу, пристегнув мое тело к этому станку таким образом, чтобы ты имел к нему полный доступ, после чего мы и начнем. Не так ли, моя милая Афродита?

– Воистину так, дорогая Афина, – ответила та сладким голоском, – я посмотрю на то, как это у тебя получится, и, быть может, тоже последую твоему примеру. Ведь это так заводит – когда ты лежишь связанная и совершенно беспомощная, а мужчина делает с тобой все, что захочет…

Вот две извращенки, хорошо что хоть фотографий в процессе делать не будут, и видеосъемку тоже. А то выйдет в эфир хит садомазопорно – и доказывай потом, что ты не верблюд.

Тем временем будущая мать наследника олимпийского престола быстренько разделась, (да и чего там раздеваться с этим хитоном), отдала копье Афродите и подошла для осмотра к Лилии, рядом с которой вдруг появился столик с разложенными на нем медицинскими инструментами. Посмотрев на эту мускулистую, как у бодибилдерши, фигуру, с явно вырисовывающимися по мужскому типу мышцами, я подумал, что такую кобылу действительно нужно хорошенько привязывать, а то вырвется и убежит – лови ее потом. Или, наоборот, бросится в драку – тогда уж не до детей, лишь бы остаться живым. Осмотр был недолгим и каким-то стандартным – Лилия выслушала Афину стетоскопом, по-американски воткнула ей большой градусник между ягодиц, а также по очереди оттянула оба нижних века, заглянула при помощи зеркала в ухо, горло, нос, после чего измерила пульс и давление.

Следом за Афиной к Лилии, раздевшись, подошел я сам. Мой осмотр был почти точной копией Афининого, только с поправкой на мужской пол и на то, что градусник мне почему-то сунули по-европейски в рот. По счастью, это был другой градусник – не тот, который использовался для Афины.

Но вот все приготовления были завершены.